Эль Греко. Апостол Лука

Святой Евангелист Лука родился в Сирийском городе Антиохии, славившемся расцветом наук и искусств, где не было недостатка в знающих учителях. Родители его не принадлежали к еврейскому племени: об этом свидетельствует отчасти самое имя Лука, сокращенное из латинского слова «Лукан», «Луциан», а в особенности одно место из послания апостола Павла к Колоссянам, где святой Павел ясно отделяет Луку от "сущих от обрезания", т.е., иудеев. Однако из трудов святого апостола Луки совершенно очевидно, что он был очень хорошо знаком с иудейским верованием – законом Моисеевым и обычаями. Это позволяет думать, что еще до обращения в Христову веру святой Лука принял иудаизм.
.
С юных лет Лука посвятил себя науке. Изучив вполне иудейский закон, он научился также искусству врачевания и познакомился с греческой философией, прекрасно знал греческий и египетский языки. Он мог стать знаменитым оратором или писателем, врачом или художником, мог достичь в Антиохии богатства и почестей. Однако, услышав о Спасителе, к удивлению всех знавших его святой Лука пренебрег «блестящей карьерой», покинул родственников и друзей, оставил родной город и ушел в Галилею — на поиски явившегося там Учителя праведности. Здесь горячо воспринял спасительное учение от Самого Господа. В числе 70-ти учеников святой Лука был послан Господом на первую проповедь о Царствии Небесном еще при жизни Спасителя на земле.
.
В последние дни земной жизни Спасителя, когда с поражением Пастыря рассеялись и овцы Его стада, святой Лука находился в Иерусалиме, сетуя и плача о своем Господе, приявшем вольное страдание. Вероятно, во время распятия Его, в числе прочих, знавших Иисуса, стоял и Лука "вдали" и со скорбью взирал на Распятого. Но вскоре скорбь его обратилась в радость, ибо Воскресший Господь, в самый день Своего воскресения, утешил Луку, удостоив его Своего явления и беседы даже раньше, чем в собрании ближайших избранников, о чем с особенною подробностью и живостью сообщает сам Лука в своем Евангелии. Господь явился Луке и апостолу Клеопе по дороге в Емаус. Они долго беседовали, не узнавая Христа. А когда узнали, потеряли из виду. Это одна из самых таинственных и глубокомысленных ситуаций, описанная в Евангелии. Встреча человека с Христом, узнавание, переход из видимого мира в невидимый - все это так важно для каждого, кто идет к вере. И апостол Лука здесь хороший попутчик. Поэтому к нему обращаются за помощью в духовном поиске.
.
По вознесении Христа на небо Лука приял с прочими апостолами Святаго Духа, нисшедшего в огненных языках. Когда же, по убиении первомученика Стефана, настало гонение на христиан, и апостолы, кроме некоторых, оставили Иерусалим, чтобы проповедовать Евангелие в других странах, то и Лука отправился на свою родину, в Антиохию. По дороге он проходил с проповедью город Севастию, где находились нетленные мощи Иоанна Предтечи и Крестителя Господня. Апостол хотел было взять их с собою, но тамошние христиане, усердно почитая Крестителя, не позволили. Тогда Лука взял от мощей только правую руку, под которою некогда преклонил главу свою Христос, приемля крещение от Иоанна. С этим безценным сокровищем Лука прибыл на родину, к великой радости тамошних христиан. (В конце XVIII века десница святого Иоанна Крестителя стала достоянием России: будучи доставлена сюда с Мальты, эта великая святыня христианства освящала нашу землю.)
.
Святой Лука никогда не стремился первенствовать, лучшей долей для него было стать учеником достойного наставника. Он оставался в Антиохии, в кругу братии во Христе, пока не начал вершиться подвиг первоверховного Апостола Павла — просветителя народов. Начиная со второго благовестнического путешествия Апостола Павла, святой Лука стал неизменным его спутником, вместе с ним претерпевал испытания и скорби за веру Христову.
.
Всевышний, приуготовляя Апостолу Павлу высочайший Небесный венец, попустил ему в земной жизни жало в плоть — тяжкие болезни тела. Вот когда пригодилось святому Луке освоенное в юности искусство медицины: лекарственными средствами облегчал он страдания своего великого наставника. Такой спутник был истинным даром Божиим для первоверховного Апостола Павла, называвшего святого Луку врачом возлюбленным.
.
Не только талантами лекаря отличался святой Лука: это был самый любящий и верный из тех, кто следовал за Апостолом Павлом. Когда великий благовестник был отправлен под стражей из Палестины на суд римского кесаря, святой Лука оставался с ним. Позднее, когда Апостол Павел, истерзанный заключением, болезнями, пытками, ждал в римской тюрьме своей казни, его не покинул только святой Лука. И святой Апостол Павел писал из темницы: «Я уже становлюсь жертвою, и время моего отшествия настало... Ибо Димас оставил меня, возлюбив нынешний век, и пошел в Фессалонику, Крискент в Галатию, Тит в Далматию; один Лука со мною».
.
В Риме святой Лука совершил главное дело своей жизни: по внушению Духа Святого им были написаны Евангелие и книга Деяний святых Апостолов. Повод к этому свершению казался незначительным: некий знатный антиохийский христианин, державный Феофил просил святого Луку написать о житии Спасителя. Святой Лука пришел за советом к своему наставнику, первоверховному Апостолу Павлу, и тот ободрил ученика, благословив его на подвиг Евангелиста.

Но главное отличие этого Евангелия от остальных — это его литературное изящество. Лука сочетает разные стили: тут мы видим и изысканную греческую прозу, и поэтические гимны (единственные во всём Новом Завете), и торжественное повествование в стиле Ветхого Завета, и афористические изречения. Лука явно писал для взыскательной и образованной эллинистической публики, которую надо было не просто удивить новыми мыслями, но и преподнести им эти мысли в изящной форме, иначе они и слушать не станут. Святитель Иоанн Златоуст, бывший знатоком красот литературного слога, отмечает чистоту и изящество греческого языка в книгах Нового Завета, написанных святым Лукой. Здесь святой евангелист поставил на службу боговдохновенному повествованию и то блестящее мирское образование, которое он получил в Антиохии.
.
Как известно, Новый Завет написан на греческом диалекте «койне», то есть на таком обиходном греческом диалекте, который был тогда языком международного общения (как сейчас – английский). Однако писания Луки — замечательное литературное произведение, написанное на отменном классическом греческом языке, и особенно его пролог. Оказывается, академик Аверинцев спрашивал своих студентов: «где в Новом Завете можно увидеть классическую античную речь?» Ответ: «в начале Евангелия от Луки».
.
Вершина его литературного мастерства, пожалуй, притчи. Именно у Луки мы встречаем те истории, которые прекрасно знакомы даже людям, не открывавшим Библии: например, о блудном сыне или о богаче и Лазаре. Перед нами проходит череда бытовых сценок, которые легко запомнить, но сделать из них однозначные выводы получается не всегда. Почему, например, Христос похвалил неверного управителя, который списал должникам своего господина часть долга? До сих пор толкователями предлагаются разные ответы.
.
Или, например, притча о блудном сыне. Разве этот сын — её главный герой? В его поведении все понятно. Совершенно нелогичным кажется поведение отца. Он не препятствует своему дерзкому сыну уйти, терпеливо ждёт его возвращения и принимает сразу же, как только видит. Имеет право сурово наказать его, но прощает, не дав даже договорить, и возвращает прежнее достоинство. Не так ли ожидает нашего покаяния Небесный Отец? Вот и выходит, что притча вовсе не о блудном сыне, а о терпеливом и бесконечно любящем отце. А может быть, она ещё и о старшем брате? Он так старательно выполнял все повеления, он был образцовым сыном. Но оказывается, что быть сыном отца можно только в том случае, если твой самый беспутный брат остаётся для тебя братом.
.
Немного подробнее хочется остановиться на книге Деяние святых апостолов. Деяния Апостолов - книга, входящая в состав Нового Завета, в ней апостол Лука проводит через множество стран и городов, гор и морей. Это география от Иерусалима до Рима. Апостолы, которым было велено свидетельствовать о Христе, прошли тысячи километров. Если взглянуть на маршрут их путешествия то убедимся сколько стран ими было пройдено. Это- Израиль, Сирия, Турция, Кипр, Греция, Италия. А какие города: Иерусалим, Антиохия, Дамаск, Коринф, Афины, Рим!
.
В Деяниях Апостолов отражается деятельность в основном двух апостолов - Петра и Павла. В первых главах рядом с Петром, говорится и об Иоанне, но главная роль отведена Петру, как главе Иерусалимской церкви. Он проповедует, исцеляет, воскрешает, смело стоит перед судом Синедриона, совершает крещение римского офицера. После чудесного освобождения из тюрьмы, он вынужден покинуть Иерусалим.
.
Во второй части Деяний главным героем становиться Павел, некогда яростный гонитель христиан, в один миг преображенный силой Божественной любви и ставший Его самым преданным и плодотворным служителем. Именно он с Антиохии начинает свои Евангельские проповеди, обходит пешком всю Малую Азию, затем достигает Европы, основывает церкви в Греции. К 20-й главе голос христианских проповедников прозвучал по всему Средиземноморью. В лице Павла христианство достигло столицы тогдашнего мира.
.
Евангелист Лука в написании святого Евангелия и Деяний поставил перед собой грандиозную задачу - рассказать, как возникла, стала расти и развиваться, обращая к вере новые страны и народы Церковь Христа, в которой продолжает действовать Его Дух.
.
Вполне возможно, что святому апостолу Луке довелось воочию увидеть и пережить мученическую кончину святого апостола Павла. А после того как отошли ко Господу все первоверховные апостолы, святой апостол Лука покинул Рим и проповедовал Христову веру в Италии, Галлии (ныне Франция), Далмации (ныне территория Хорватии и Черногории), вновь в знакомой ему Македонии.
.
Уже в старости святой апостол Лука посетил Ахайю, Ливию, Египет. Это путешествие принесло ему множество тягот, связанных не столько с морским путешествием, сколько с трудностями миссионерской деятельности, особенно в Египте, где он многих обратил в Христову веру. В Александрийской Церкви он рукоположил в епископский сан Авилия, до которого епископом был Анниан. Он был рукоположен святым евангелистом Марком и прослужил здесь 22 года.
.
После похода в Египет святой апостол Лука вернулся в область Греции Беотию, устраивая церкви, рукополагая в священнический сан их будущих настоятелей и служителей. Он не забывал и своей миссии врача, исцеляя больных духом и телом – кого словом Божиим, а кого – и словом Божиим, и своим врачебным ремеслом, знания о котором, очевидно, были изрядно им пополнены в годы апостольских странствий. Исследователи его трудов, и древние и современные, отмечали, что в его трудах встречается много современных тому периоду медицинских терминов, и полагали, что ему доводилось быть судовым врачом. Это весьма вероятно, учитывая его морские путешествия и неизбежные недомогания моряков и странствующих в сложных морских переходах.

Гробница Евангелиста Луки в Фивах

Во второй половине IV века греческий император Констанций, сын Константина Великого, услыхав о целебных мощах апостола Луки, послал за ними своего воеводу. Святые мощи были с великой честью перенесены из Фив в Константинополь. И произошло чудо. Один из царских постельничих, Анатолий, лежавший много лет на одре болезни, услышав, что в город вносятся мощи апостола Луки, усердно помолился святому и велел нести себя к нему. Едва лишь он, поклонившись с верою, прикоснулся ковчега со святыней, как мгновенно получил исцеление и вместе с другими понес мощи в церковь, сооруженную во имя святых апостолов. Там мощи оставались вплоть до турецкого завоевания, после которого они, как и многие другие святыни, попали в руки венецианцев. Сегодня они хранятся в итальянском городе Падуя, а частица этих мощей была в 1990-е годы возвращена в Фивы. Там на древнем кладбище есть церковь, где справа от алтаря стоит та самая мраморная усыпальница, которая стала первой гробницей святого апостола и евангелиста Луки. Ее почитают, и каждый год 31 октября по новому стилю, в день памяти святого Луки здесь совершается полный чин праздничных богослужений, проводится крестный ход и всеобщее празднество.

Саркофаг св. Луки в храме св. Иустины (Падуя)

В базилике с левой стороны находится капелла святого апостола и евангелиста Луки, где в престоле почивают его святые мощи за исключением главы. Над престолом находится икона Божией Матери, которую написал сам евангелист Лука. Капелла украшена фресками художника Джованни Сторлато /Giovanni Storlato/, которые повествуют о жизни святого апостола и евангелиста Луки.
.
Базилика святой мученицы Иустины была постоена на месте мученической кончины первой святой города Падуи, претерпевшей мученическую кончину в 304 году. В XVI веке базилику украсили девять куполов. А над интерьером базилики трудились многие итальянские мастера.

Честная глава Святого Апостола и Евангелиста Луки

Частицы мощей святого апостола Луки есть в трех монастырях Афона – Иверском, Святого Пантелеймона и Диосиниате.
.
Взирая на подвиг жития апостола Луки, каждый христианин должен понять: Бог наделяет человека умом и талантами не для развлечения, расточения или тем более обращения их во зло, предмет гордыни или соблазн для ближних. Как писатель святой Лука стал духоносным евангелистом. Как художник он сделался зачинателем священной иконописи. Как врач он облегчал болезни страждущего Апостола Павла, а впоследствии исцелял и ныне исцеляет телесные и душевные недуги множества людей. Так да последуем и мы святому его примеру, на служение Господу отдавая все силы и способности свои, чтобы не принесли они нам погибель вместо спасения.

Источник: Храм Живоначальной Троицы на Воробьевых горах

ЛЮБОВЬ человека, полученная от БОГА - это тоже ЭНЕРГИЯ, но зависит она только от самого человека, как он будет её проявлять по отношению к другим людям. Рассмотрим, как пример, 2-х влюблённых. Он и она любят друг друга, они говорят ласковые, приятные, слова, которые ласкают их слух и поднимают волну радостных воспоминаний о их первой встрече, они мечтают о будущем, о создании семьи, о детях, которые будут приносить им наслаждение и удовлетворение своими жизненными уроками. Но никогда в жизни семьи не появится разочарование, потому что их ЛЮБОВЬ БОЖЕСТВЕННАЯ, неомрачённая бытовыми неурядицами, они даже не обратят внимание на мелочи жизни, они понимают, что это суета сует, а главное в их жизни это ЛЮБОВЬ, она является двигателем всей их жизни и она помогает сохранять внимательные, заботливые отношения друг к другу в течение многих лет их вечности.
Разберём другой пример для сравнения. Семейная пара прожила 40 лет их совместной жизни и решила развестись по взаимной договорённости. Жизнь этой пары была настроена на негатив друг к другу и это дало раскол за столь длительный период их совместного проживания. Что же произошло в начале их жизненного пути? Были упрёки, ревность, раздражение на почве обманов, измен обоих пар друг другу, нежелание прощать обиды, оскорбления взаимные и ненависть друг к другу переросли в принятие решения о разводе когда - то любящих и любимых людей. Их семейные проблемы оказались превыше их ЛЮБВИ, суета сует поглотила полностью их смысл жизни и существование их за 40 лет стало настоящим кошмаром.
Притча о человеческих отношениях, о любви

2012-04-29 23:26:32
Nellytim
НИ ПЕРА НИ ПУХА!
      1
      Наверное, киевляне заметили недавно в городе какое-то такое оживление, особенно на улице Ленина.
      Идут люди, - то двое, то трое, - идут, горячо о чем-то разговаривают, глаза у них блестят, лица возбуждены, а весь их внешний вид полон какой-то такой буррной стрррасти.
      Кое-кто, возможно, думает, что это болельщики футбола возвращаются с очередного матча, который случайно выиграла киевская команда "Динамо".
      Ничего подобного: это киевские охотники так горячо обсуждают предстоящее открытие охоты...
      Это они советуются, куда поехать на открытие. Каждый из них (и я среди них!) - только он один! - знает такое место, такое место, что такого места никто другой не знает, и что там такой селезень, такой селезень, что такого селезня в другом каком-либо месте не было, нет и никогда не может быть!
      - Мы с вами туда поедем! Только никому об этом не говорите, а то понаедут, и выстрелить не успеем.
      - Да вы же говорите, что там такой селезень, такой селезень!
      - Миллион!
      - Ну, так, значит, на всех хватит!
      - Не хватит!
      - Миллиона не хватит?
      - Не хватит, ведь охотников приедут два миллиона!
      2
      Чудесный спорт - охота!
      Природа, прекрасные озера, луга, ручейки, речушки и реки любимой Советской Отчизны!
      Что требуется от охотника, чтобы он получил полное удовлетворение и наслаждение от охоты?
      Промазывайте!
      Вот летит утка. Вы обязательно точно, как настоящий стрелок-артист, прицельтесь! Крепко прицельтесь и верно прицельтесь... Делайте нужное предупреждение. Обязательно!
      "Та-ра-рах!"
      И промазали! С какой радостью пошлет вам утка глубокую благодарность за то, что будет и дальше жить, обогащая нашу фауну...
      А вы смотрите ей вслед и ручкой вот так:
      "Будь здорова!"
      Дома вы, разумеется, скажете:
      - Ни разу не промазал!
      - А где же утки?
      - Пожарили и съели. Очень вкусные! И все селезни!
      3
      Дожидаясь уток на перелете, обязательно читайте "Правила охоты на территории УССР". Особенно последнюю страничку: "Расценки за незаконное уничтожение дичи". Лось - три тысячи рублей, олень - две тысячи, утка двести рублей. Принимая во внимание, что утка на базаре стоит десять рублей, читать "Правила" более чем полезно.
      Не забудьте обязательно взять с собой на охоту карандаш.
      Вот приедете вы в те места, где такой селезень, такой селезень (миллион!), а вам пастушки и скажут:
      - Нема тут, дядя, никакой утки! Поубивали! Уже с месяц, как бахкают!
      - Кто бахкает?
      - А я знаю?! Какие-то дурные люди: бахкают и курить не дают. Дайте папироску.
      Когда вы это от пастушков услышите, обязательно расспросите, кто "бахкал", кто нарушал закон, берите карандаш и записывайте. Ни одного случая не оставляйте невыясненным.
      Все браконьеры и нарушители должны быть привлечены к ответственности.
      Наш охотничий долг охотиться, оберегая дичь, и, охотясь, оберегать ее.
      - Ни пера вам, ни пуха, дорогие товарищи по увлечению!
      ЭКИПИРОВКА ОХОТНИКА
      "Без снасти, - как говорит народная пословица,- и блохи не убьешь".
      Охотник, как известно, на блох не охотится. Если он настоящий охотник, то охотится на львов, перепелок, тигров, зайцев, белок, носорогов, бекасов, жирафов, дупелей, бизонов, уток, медведей, гусей, тетеревов и прочих зверей и птиц, рискуя в отдельных случаях забить крокодила или слона.
      Попробуйте забить слона или гиппопотама (он же бегемот) голыми руками!
      В нашем коротеньком исследовании мы не будем говорить о том, как должен экипироваться охотник на слона или на крокодила, - это весьма сложная штука, да и практически не очень-то для нас необходимая, потому что слоны и крокодилы плодятся на "очень суверенных территориях", откуда вот уже столько столетий выводятся английские войска.
      Советы наши будут касаться охотников, которые промышляют на территории "от Кавказа до Алтая, от Амура до Днепра"...
      Когда мы экипируемся на охоту, нами должны руководить два принципа:
      Первый: идешь на день - бери хлеба на неделю.
      Второй: на огромной нашей территории может случиться масса разного зверья - от нежной перепелочки до страшного бурого медведя или уссурийского тигра.
      Следует быть готовым ко всему, потому что не совсем удобно будет, встретив уссурийского тигра, сказать ему:
      - Не ешь меня, голубчик, поскольку я забыл взять с собой жакановскую пулю. Я вышел только на уток, и самая крупная дробь у меня четвертый номер! В следующий раз, когда снова поеду, возьму пули и для тебя, а сегодня не бей лихо хвостом - иди себе с богом, поищи лучше марала! Маралом, голубчик, и позавтракаешь!
      Но тигр может не послушаться вас и позавтракать вами.
      Еще раз подчеркиваем: на охоте следует быть готовыми ко всему, чтобы потом не жалеть.
      Уложив ружье в твердый футляр (в мягком футляре ружье можно дорогой повредить), вы, разумеется, откладываете патроны, набитые разнокалиберной дробью, чтобы потом было чем бить и бекаса и тигра.
      Двадцать четыре патрона кладете в патронташ (не забудьте, кстати, патронташ), а остальные, штук эдак пятьсот-шестьсот, складываете в специальный ящик, обитый непромокаемым брезентом или кожей.
      Без шомпола с разными щеточками и тряпочками (чистить ружье), без флакона ружейного масла (смазывать ружье) выезжать нельзя, потому что ружье после выстрела обязательно следует чистить.
      Положите непременно экстрактор: в стволе может застрять патрон, а без экстрактора вы его не вытащите.
      Ну, с ружьем, кажется, все...
      Да, не забудьте бинокль, чтобы дичь можно было выследить издалека, и компас, чтобы не заблудиться.
      * * *
      Что необходимо брать охотнику для транспортировки домой битой дичи?
      Если вы едете охотиться на птицу, берите для нее сетку (это для бекасов).
      Сетка - это та же самая широко распространенная среди населения авоська, только соответствующим образом реконструированная.
      Для уток необходимы тороки, или, как их еще называют, "давки", коротенькие ремешки с кольцом на конце для петли. В данную петлю просовывается утиная голова, петля затягивается, и утка гордо висит у вас за спиной.
      На волка берете вы с собою тачку, лучше с колесами на шарикоподшипниках - так легче везти. Для медведя или лося - трехтонку.
      Все эти вещи вы берете для дичи, когда едете охотиться на день-два.
      Если же предвидится продолжительная охота - две недели или месяц, обязательно берите с собой небольшой ледник, чтобы сберечь дичь до той поры, когда захотите ее солить или коптить. Итак, значит, не забудьте взять с собой для соленой дичи бочку и несколько ящиков для копченой.
      Как солить и коптить дичь, прочитайте об этом перед охотой соответствующие учебники: это. в план нашего исследования не входит.
      * * *
      Одежда. Брюки и куртка, кепка или шапка - это понятно. Сапог - две пары: одни сапоги кожаные - ходить по сухому, другие сапоги резиновые ходить по мокрому. Зимой к двум парам сапог берутся еще и валенки. Плащ-палатка. Для зимней охоты - белый халат, для летней - зеленый халат, для осенней охоты - несколько халатов разных цветов, в зависимости от того, где будете охотиться: на поле, в лесу или на лугу.
      Все это, как вы уже и сами догадываетесь, необходимо для маскировки.
      Спальный мешок, чтобы спать.
      Рукавицы, чтобы руки не мерзли.
      Накомарник, чтобы комары не кусали.
      Если не пожелаете тащить с собой спальный мешок и накомарник, возьмите небольшой разборный охотничий домик с раскладной кроватью очень удобная штука: и выспаться есть где и в непогоду есть где переждать.
      Правда, вместо разборного домика можно построить обыкновенный шалаш, но тогда возьмите с собой метров десять непромокаемой материи и покройте сверху шалаш, чтобы он во время дождя не протекал.
      Охотник, как известно, все время ходит, - берегите ноги, чтобы не натереть их.
      Лучшее средство от потертости ног - чаще мыть их.
      Для этого вы берете с собой большой эмалированный таз, мыло и полотенце.
      Помыли ноги - смажьте их вазелином, ланолином или кремом "Снежинка". Потом припудрите тальком. Все эти средства должны быть у вас под рукой.
      Зимой, чтобы ноги не мерзли, обвертывайте их поверх носков и чулок газетами и журналами.
      * * *
Охотничья еда. Охота - процесс не легкий: все время в напряжении, много ходите, немало на себе носите - все это изматывает так, что во время охоты нужно хорошо кушать и пить.
      Не будем рекомендовать, что именно из еды должен брать каждый охотник: у всякого, как говорится, "своя доля и свой путь широкий" свои, то есть, вкусы;
      Любите сало - берите сало, любите колбасу - берите колбасу, любите охотничьи сосиски - берите сосиски, яйца, консервы, ветчину, овощи, фрукты. Берите, словом, все, что вам больше нравится, но обязательно побольше; все равно будет мало.
      Это проверено вековым опытом: сколько бы ни взяли на охоту продуктов, все равно мало!
      С ними, с продуктами, очевидно, во время ходьбы происходит усушка и утруска.
      Для продуктов необходимы рюкзак, мешок, сетка.
      Для чая или кофе - термос. Плохо у нас то, что термосы вырабатываются маленькие, самый большой - на литр.
      Есть слухи, что скоро будут вырабатывать специально охотничьи термосы - на ведро чаю или кофе... Тогда будет как раз!
      Две фляги. Одна для воды, вторая - для того, кто что любит.
      - А что у вас в другой фляжке? - спрашиваете вы своего товарища.
      - Боржом!
      - Повышенной кислотности?
      - Повышенной! А у вас?
      - Ессентуки № 17!
      - Пониженной кислотности?
      - Пониженной!
      - Кильки взяли?
      - Взял! А вы?
      - Я шпроты!
      - Ну, если будем пить боржом, вы мне дадите шпроты, а я к вашим ессентукам № 17 - кильку. Ладно?
      - Ладно!
      С флягами у нас тоже не совсем благополучно. Для воды фляга ничего, подходящая; для боржома или ессентуков мала: надо увеличить.
      * * *
      Разумеется, на охоту вы берете с собою казанок, кружку, ложку, нож, вилку, соль, перец, лавровый лист, сыр, картошку, пшено, морковь, петрушку, топорик (дрова рубить) и брусок (топорик оттачивать)..
      Вы уже, ясное дело, догадались, что все это берется для того, чтобы сварить чудесную охотничью кашу - кашу не с: курицей, индюшкой или бараниной, а кашу с чирками, или с уткой, или с широконоской.
      Ох, и каша! Ох, и каша!
      Только одно в той каше плохо: казанки очень малы!
      Чтобы быстро разжечь огонь, берите с собой сухой спирт. Подчеркиваем: сухой спирт, а не мокрый, От мокрого слепнут.
      * * *
      На всякий случай. Вести себя на охоте следует осторожно: стрелять только туда, где вы наверное знаете, что не стоит ваш товарищ, иначе можете вместо селезня влепить заряд дроби в спину симпатичному Ивану Ивановичу.
      Вот для таких случаев каждый охотник должен иметь бинт, вату, йод, стрептоцид, пенициллин, шприц, иголку для шприца, спирт (медицинский, а не какой-нибудь другой) и камфору в ампулах...
      Лучше всего напарником на охоте иметь опытного врача-хирурга.
      Запасливый охотник берет с собою из лекарств: аспирин, пирамидон с кофеином, сульфатиазол, складную кружку или лучше резиновую грелку.
      Неплохо (хоть и очень сложно!) иметь с собой небольшую карету скорой помощи, а еще лучше - санитарный самолет.
      * * *
      Охотитесь вы, разумеется, с собакой: легавою - летом, и с гончими собаками - осенью и зимой.
      Для собак берите пищу, миску, свисток, трубу (для гончих), поводок...
      Кажется, все!
      Экипируйтесь, дорогие товарищи охотники!
      Не забывайте ничего, потому что в. лесу, или на озере, или на лугу нигде ничего не достанете: все необходимо иметь с собою!
      Ни пера вам, ни пуха!
      "РУЖЖО"
      Все, разумеется, сразу в крик:
      - Почему "ружжо", когда правильнее по-украински "рушниця"... А если не хочется, чтобы была рушниця, тогда ружье, но ни в коем случае не ружжо.
      Рушниця? Правильно. По всем словарям - рушниця. Согласен. И "ружье" правильно. Согласен. Это по-русски.
      - А вот мне хочется, чтоб было "ружжо", потому что так называл эту вещь тот дед, который учил меня когда-то из нее стрелять.
      Так вот, значит, про ружжо.
      Ружжо - это такая штука, из которой стреляют.
      Выходит, если нет ружжа, нет и охотника.
      То есть он есть, но он, так сказать, не настоящий охотник, а яловый, платонический.
      Такой охотник ходит грустный и задумчивый, глаза у него печальные-печальные, и при встрече с вами он говорит:
      - Эх, если бы мне ружжо. Да еще такое ружжо, какое у меня было. Сколько же я выводков селезня знаю. А чирят! Пускай меня бог побьет, когда выплывут... Как ряски! Лисьих шесть нор обнаружил. По шестеро молоденьких да по две старых в каждой норе. Сорок восемь шкурок висело бы у меня на чердаке. А волчье логово в Кривой балке! А вы и с ружжом одного только деркача и подстрелили... Эх! Ружжа нету!
      И отойдет от вас шагов на десять, обернется, поглядит еще раз на вас, махнет рукой:
      - Нету ружжа!
      Вот что такое ружжо для охотника... Ружжо по своей конструкции бывает двух видов;
      1) Шонполка. Кое-кто его неправильно называет шомполка.
      2) Центрального боя, или централка.
      Шонполка, значит, и централка.
      Ну, вы, очевидно, знаете, какая разница между шонполкой и централкой.
      Шонполка набивается прямо в люфу (ствол), а централка набивается готовыми патронами, которые закладываются в так называемый набойник (патронник). Ружжо "переламывается", закладываются патроны, потом снова складывается - и все...
      Да вы все это, разумеется, знаете, это я говорю для того, что может случиться человек, который отродясь ружжа не видел.
      Я, к примеру, встречал человека, который прожил полсотни лет на белом свете и арбуза не видел...
      Бывает...
      Какое же ружжо лучше: шонполка или централка?
      Этого я вам не берусь сказать: и не просите и не умоляйте.
      Если бы мы с вами исписали тут целые кипы бумаги или наговорили тысяч десять кубометров самых что ни на есть научных слов, доказывая преимущество централки перед шонполкой, все равно найдутся несколько человек, которые сразу же вас огорошат:
      - Централка, говорите, лучше?! И что вы такое говорите?! А видели ли вы мою шонполку, которая еще прадеду моему палец оторвала, когда курок отскочил?! Ну, куда, скажите, та ваша пукалка против настоящей, как вот у меня, шонполки? Вы же не видели, как из моей шонполки волк на шестьдесят саженей вперекидку пошел?!. Видели?
      - Нет, не видел!
      - Тогда и не говорите! Централка - она, конеш-но, тоже ружжо. Ложа красивая, лакированная, стволы тоже прямые, выделанные стволы... Да... В руки возьмешь, так она действительно-таки вроде настоящее ружжо. А вот как на деле она? Конешно, стреляет, да не так стреляет, как моя шонполка стреляет... Вот сказать так: если бы мне крепкую стальную проволоку, немного ее и нужно! - чтоб я крепко ствол к ложу укрепил как следует, эх, цены бы не было моей шонполке! Дед еще покойный как прикрепили, так и по сей день! Они тогда, ох, и проволоку же достали! У того, как его бишь, - да не дай соврать, - да у того, что взял племянницу у нашего графа Капниста. Вот, гляди, и вылетело же... Да еще он на серых в яблоках жеребцах ездил... Четвериком! А левая пристяжная, бывало, голову аж до земли, пыль из-под нее столбом-столбом... А кучер сидит да только покрикивает: "Поберегись! Поберррегись!" Так вот тогда еще дед покойный укрепили, а теперь оно чуть расшаталось. Стреляет хорошо, только как стрельнешь, так оно будто на дыбы становится... Проволоки бы мне, чтобы укрепить. И немного и нужно. Не выделуют теперь такой проволоки. Ох, и сильно бьет. Однажды я нацелил чиренка, хоррошо нацелил, как бахнул, а оно мимо правого уха только - дзззз! - как свистнет, так куда сильней, чем паровик. А когда курок вырвало, так это мимо уха только - дззз! Тронул рукой - ухо на месте, только с той поры чуть недослышивать стал. Очень сильно ружжо бьет. А вы говорите, централка лучше. Чиренка я тогда не уделил... Да то ничего, на другой день я подкрался из-за камыша, а он у берега плавал, так я его палкой. Все равно не убежал. Так вот чтобы после этого я променял свою шонполку на какую-то централку... Да никогда на свете.
      Нет, не доказывайте преимущества централки перед шонполкой или наоборот - пустое дело.
      Лично я за централку.
      Почему?
      Ну, такой у меня вкус.
      Пускай ругают за это шонпольники, пускай измываются надо мной потерплю, что поделаешь.
      Но сказать, что я за централку, и только, это все равно, что ничего не сказать.
      За какую я централку?
      За курковку или бескурковку?
      Ах, страшно говорить, что я, к примеру, за бес-хурковку. Уже вижу презрительную усмешку вон у того слушателя или читателя и пренебрежительное:
      - За бескурковку!.. Почему именно за бескурковку?.. Ну, почему за бескурковку? Бескурковка - это все равно, что без уха жена. Смотришь на нее - и жена как жена, а чего-то нет. Так и бескурковое ружжо. Держишь его, гладишь его, а зацепиться не за что. Летит утка, а ты не знаешь, взведены ли у тебя курки, или нет, передвинул ли ты тот предохранитель, или не передвинул. Дергаешь-дергаешь за со-бачку, а утка вон уже где. А если перед тобой курки, так тебе видно, взведены ли они, или они у тебя не взведены... щелк-щелк! Дерг-дерг! Бах-бах! И хоть утка все-таки летит, но зато ты выстрелил, и выстрелил своевременно. Нет, бескурковка ни к чему. Только с курками. Дед, умирая, сказал отцу, а отец - мне: "Никогда не покупай бескуркового ружжа. Только с курками".
      Ну, ладно: с курками так с курками, бескурковка так бескурковка.
      Но и это еще далеко не все. Какой калибр наилучший? Двенадцатый? Шестнадцатый? Двадцатый? Я за двадцатый калибр!
      Только никому не говорите, а то сразу же начнется:
      - За двадцатый? Двадцатник?! Так лучше же из бузиновой пукалки стрелять. По крайней мере - дешево, а результаты одинаковые. Я понимаю стрелять так уже стрелять, чтоб и выстрел был как выстрел, чтобы и площадь обстрела была как площадь. Двенадцатка - это ружжо! Ну, еще шестнадцатка туда-сюда. А двадцатка! Да я ее и за ружжо не считаю!
      - И никогда с двадцаткой не полевали?
      - Да нет, была у меня лет пятнадцать назад двадцатка, ох, и ружжо было! Правда, било очень громко, но все же, как ударишь, хоть где бы дичь ни была, достанет. Так одно оно и было. Теперь таких ружжев не выделуют. Э, нет, я за двенадцатый калибр. Ружжо серьезное, основательное - не игрушка.
      Есть еще один "сорт" ружжа - его любители специально заказывают для себя.
      Это так называемая утятница.
      Огромный ствол, страшенная ложа - силой набивают ее порохом и дробью, не несут, а везут к озеру, где осенью табунятся дикие утки.
      И бахают.
      Чтобы стрелять из утятницы, нужно уметь хорошо делать заднее сальто.
      Утятница, положим, сама вам сальто сделает, но лучше выстрелить и сразу же самому идти в сальто. Будет легче.
      - Чего это вас так в три погибели скрючило? - спросил я у одного охотника.
      - Э, это уже давно! Лет десять назад! Из утятницы стрельнул! Не разгибаюсь, не разгибаюсь, десять лет уже не разгибаюсь!
      Но калибром дело не кончается.
      Какой фабрики, какой марки ружжо самое лучшее?
      Если бы кто-нибудь из начинающих охотников пожелал приобрести себе ружжо - какую "марку" ему посоветовать?
      Давайте подумаем.
      Наши отечественные: тулка, ижевка, - хорошие они. Прекрасные.
      Есть английские: Перде, Голланд-голланд.
      Французские: Лебо, Франкот.
      Немецкие: Зауер.
      Чешские: Новотный (исключительные ружья).
      М. Т. Рыльский сохранил в своей памяти и мне пересказал стихи о ружье Новотного:
      Коль ружье бьет на полсотни
      Или больше саженей
      Это значит у Новотны
      Сотворен феномен сей.
      Так какой же фабрики ружжо вам посоветовать?
      Видите, я себе взял за правило в приобретении охотничьего снаряжения никому абсолютно не давать никаких советов.
      Могу вас только ознакомить с традиционной тактикой, которой вы должны придерживаться при оценке ружья или любого другого охотничьего снаряжения, когда спросят или попросят такую оценку дать.
      - Видели мое ружжо? - спрашивают вас.
      - Нет, не видел!
      - Вот поглядите!
      Вы берете ружье и внимательно его рассматриваете. Обязательно при этом поглядите в стволы на свет, попробуйте курки, взвесьте его на руке, прицельтесь из него. Причем прицельтесь несколько раз, быстро и порывисто прикладывая ложа к плечу, - это значит вы пробуете, прикладисто ли вам это ружье.
      В это время хозяин ружья вам обязательно будет говорить:
      - Бьет прекрасно! Знаете, никогда не думал, что на таком расстоянии можно что-либо убить. В прошлом году осенью зайца снял, так все удивлялись. Я стрелял так просто, чтобы напугать, а он намертво. Все потом проверяли, а то никто не верил... Сто девятнадцать метров. Пять дробин попало, и все навылет. Такого боя я никогда не видел. Так оно будто и не очень показное, а бьет так уж бьет.
      - Какой фабрики? Не разберу я, что тут написано.
      - Да я и сам не знаю. Говорил мне один тут мастер, что стволы Голланд-голланд, ложа Лебо, а магазинная часть наша, тульская. Ну, уж что бьет, так и не говорите.
      Вы спокойно замечаете:
      - Мне нравится. Симпатичное какое-то оно. Должно быть, с хорошим боем.
      Хозяин ружья будет очень доволен вашей "рецензией" на его ружье.
      Потом вас обязательно будут спрашивать про то ружье другие охотники:
      - Видели ружье у Н.?
      - Видел! А вы видели?
      - Видел.
      - Ну и как? - теперь вы уже спрашиваете.
      - По-моему, бревно!
      - И по-моему, бревно!
      Наконец мы дошли до самой распространенной "марки" всех наших ружей.
      Марка это - бревно.
      Наилучшее ружье - ваше.
      Остальные - бревно.
      Это на наш взгляд.
      А на взгляд ваших товарищей-охотников и ваше ружжо попадет в разряд бревна.
      Это вам, конечно, больно, но ничего не поделаешь: таков закон.
Ссылка
  Итак, покупайте ружье какой угодно фабрики: для вас оно будет наилучшим и с таким боем, какого нигде не видели и не слышали.
      Приобрели вы ружье.
      Прежде всего его необходимо пристрелять.
      Что это значит?
      Это значит, что вам нужно приобрести для патронов столько пороху и дроби, чтобы оно как можно лучше било.
      Что значит самый лучший бой у ружья?
      Это значит, чтобы оно било быстро, чтобы осыпь дроби была равномерной. И чтоб дробь та летела как можно дальше.
      Но это все в теории.
      На практике у девяноста процентов наших охотников вы услышите:
      - Пристреливать?! Э! Что это за ружжо, что его еще и пристреливать надо?! Вот у меня: клади сколько влезет - как часы. Вот это ружжо!
      А тот, у кого шонполка расшаталась и при выстреле дыбом становится, тот твердо себе зарубил:
      - Да как же это так можно, чтобы один заряд на все случаи был! А если мне нужно полоснуть по табуну - штук с полсотни селезней, что же я в них одинаковым, как и в одного чиренка, зарядом стрелять буду? Да что вы мне рассказываете? Если я уже обнаружил, где сидит такой табунище, так я и заряд соответствующий должен иметь. Я уже насыплю пороку- только держись! - да и дроби не пожалею. Чтобы уж бить так бить. Вот если бы проволоки стальной достать, чтобы как следует укрепить. А то без проволоки оно, как стрельнешь, может сильно на дыбы стать. Не выделуют теперь такой проволоки.
      Пристрелка ружья не очень популярная вещь.
      - Вот как удастся гадюку в ствол заманить да потом гадюкой стрельнуть - тогда уже будет бить без промаха. Ох, тогда бьет! Ох, бьет же!
      Пристреливая ружье, да не только пристреливая, а частенько и непристрелянными патронами стреляя или стреляя из шонполки зарядами по большому табуну селезней, нужно иметь в виду, что вас дома могут спросить:
      - Что это у тебя - флюс, что ли? Зубы ведь у тебя не болели?
      - Да вчера с вечера коренной правый что-то
      крутит и крутит, крутит и крутит. Должно быть, флюс.
      -- А почему же щека вся синяя?
      - Разве синяя?
      - Как печенка!
      - То, должно быть, синий флюс. Слышал я, зубной врач говорил, что щеки посинели. Еще не совсем выяснено, отчего оно.
      - А чего же ты левой рукой ложку держишь?
      - Правое плечо что-то не того... Шарниры что-то не ходят. Может, ревматизм. Летучий, должно быть.
      - Вот ходите там по болотам. Сидел бы лучше дома.
      "Усидишь..." - думаешь про себя.
      Когда спрашивают родичи - это еще ничего. Значительно хуже, когда вызывают карету скорой помощи.
      Говоря о ружье, нельзя не вспомнить о дроби и о порохе,
      О дроби следует знать, что нельзя стрелять бекасинником медведей, а картечью - бекасов.
      Обрубками гвоздиков, нарезанными с помощью зубила и молотка, можно стрелять с одинаковым успехом и волка и вальдшнепа.
      - Ваша та дробь, лавочная, покупная, - она к моей шонполке не подходит. Нежная она очень. А я вот себе гвоздиков нарезал - эта штука здорово бьет. Летит она словно чурка, и если уже зацепит, никому не воскреснуть.
      А порох!
      Порох всегда надо держать сухим. Так говорит мудрая народная поговорка.
      Правильная поговорка, а то мокрый порох не загорается и не взрывается.
      Кое-кто из охотников, чтобы быть уверенным, что у него порох действительно сухой, подсушивает его.
      Делается это или в печи, после того как хлеб вы печен, или на плите, когда в печке огонь уже погас, а плита еще горячая.
      Случается, конечно, что лечь разносит, а на плите порох вспыхивает.
      Это если какая-нибудь искорка там где-то остается.
      Зрелище это очень интересное, оно напоминает фейерверк в Парке культуры и отдыха во время народного гулянья.
      Выходит, значит, что вы и дома были и на фейерверке побывали.
      И дома и замужем.
      Чтобы быть настоящим охотником, нужно хорошо стрелять.
      Чтобы хорошо стрелять, нужно учиться и практиковаться.
      На стрелковом стенде.
      На стендах охотники стреляют по небольшим, как вы знаете, хрупким тарелочкам, которые вылетают из блиндажа в неожиданном для вас направлении.
      Вылетела тарелочка, а вы - "бах!".
      Вылетела вторая, а вы - "бах!".
      Вылетела третья, четвертая и т. д. и т. д.
      Сначала, ясное дело, результаты не совсем для вас радостные, но чем дальше, тем больше они будут улучшаться, и в конце концов из вас выработается незаурядный стрелок.
      Возможно - и даже очень возможно, - что из вас выйдет и заслуженный мастер стрелкового спорта.
      Как и всюду, так и тут, не святые горшки обжигают.
      Нужно только упорно, настойчиво, систематически ходить на стенд и практиковаться.
      Не без того, что между вами и вашей женой возникнут такие разговоры:
      - Ботинки купил? Давно ведь взял деньги.
      - Купил, купил.
      - А где же они?
      - Оставил в тресте, в столе. Хорошие ботинки. С рантом.
      - Не скрипят?
      - Нет, тихие, не скрипят. Такие, будто на ноге их совсем нет.
      - Это очень хорошо, когда совсем будто нет. Не люблю, если скрипят.
      - Нет, нет, нет, не скрипят. Очень тихие ботинки.
      - А как с костюмом? Скоро уже сошьют?
      - Вот-от-от уже сошьют.
      - Да смотри же, чтоб не очень большие плечи подложил, а то тяжелый пиджак будет.
      - Нет, совсем легонький будет. И чувствоваться не будет. Так, словно совсем пиджака нет.
      - Я так рада, что тебя уже одели. Теперь еще меня оденешь...
      - Оденем и тебя... Еще как оденем... Ты бы мне дала немного денег, я там обнаружил хорошее пальто, задаток нужно было бы дать.
      - Хорошо, я дам...
      Патроны стоят недешево; для того чтобы выучиться, тысяч десять патронов, что ни говори, нужно, ну, значит, оденутся оба: будут и ботинки, и костюм, и пальто - все будет.
      Так зато уже на охоте можно будет показать класс.
      Рассказывали про одного мастера спорта, как он на волчьей облаве отличился.
      Волк посмотрел на него, весело подпрыгнул, усмехнулся и гаркнул:
      - Это тебе не тарелочка!
      Ружжо после каждой охоты нужно чистить.
      Хоть есть много скептиков и относительно этого.
      - Ни в коем случае чистить ружжа не надо, - говорят они. - Стволы тогда в середине стираются и Дробь косо летит.
      Может быть.
      Я чищу.
      Последнее замечание.
      Охотничье ружжо, как и всякое огнестрельное оружие, - вещь опасная, и около него ходить нужно осторожно.
      Но самое что ни на есть опаснейшее ружжо - это ружжо незаряженное. Ничего, ничего/берите, берите, оно у меня незаряженное.
      Так вот из незаряженного ружжа больше всего убивают и ранят охотники и себя и своих товарищей.
      Имейте это в виду.
      ОТКРЫТИЕ ОХОТЫ
      Собственно говоря, открытие охоты каждый год происходит дважды: первого августа - на птицу, а первого ноября - на зверя; но как-то уже стало традицией, что торжественным, так сказать, праздником у охотников почитается первое открытие, когда после долгого перерыва опять у вас в руках излюбленное ружье и вы снова имеете возможность не только, так сказать, пополнить свои продовольственные ресурсы, не только помочь государству в отношении мясозаготовок, но и получить удовольствие как знаток природы, природофил и спортсмен.
      Охота, как вы видите, не какой-нибудь там легкомысленный вздор, не пустячок, а весьма и весьма почтенное дело, особенно для таких граждан, как мы с вами...
      Открытие охоты...
      Сколько забот, волнений, пока, наконец, все у тебя в порядке: и ружье, и патроны, и одежда, и рюкзак - одним словом, все, что требуется для серьезной добычливой охоты...
      А куда ехать?!
      А с кем ехать?!
      Куда ехать?
      Ну, как вы можете сразу решить, куда ехать, если сегодня вам говорят:
      - У Борисполя, на озерах, утки этой самой прямо целые тучи! Поверите ли? Как выплывут, покроют озеро, ну, гуще ряски! Одна другую просто душит! Вот вчера только приезжала одна молодка, так она говорила, что ее свекру кум говорил, что его старуха сама слыхала от свахи, а та видела, когда коноплю мочила, что некуда из-за этой самой утки и стебелька конопляного ткнуть! Поедем, а?!
      - Поедем! Только у меня патронов маловато!
      - А зачем вам много патронов? Ведь там одним патроном в прошлом году по двадцать четыре утки били. Пять патронов - сто двадцать штук. Сплошной селезень, имейте в виду! Увесистая птичка: больше ста двадцати штук не поднимете!
      Назавтра вы услышите:
      - Куда на открытие?
      - Думаю, в Борисполь.
      - В Борисполь? Зачем? -Разве по сухому утки плавают?!
      - Как по сухому?!
      - Да там же все озера повысыхали! Да там всю прошлую весну и лето никто не, слыхал, чтоб хоть одна утка закрякала! Ранней весной прилетело было туда немало стай, но покружились немного - и все в Носовку. Слышали про Носовку?!
      - Слыхал.
      - Так там же со всего Левобережья утки еще с весны собрались! Стихийной бедствие: все подсолнухи вытоптали. А на лугах из:за гнёзд и трава не выросла; гнездо на гнезде. Траве негде расти. Нет, если ехать, так только в Носовку!
      - Ну, поедем в Носовку! И еще через день:
      - Здравствуйте! Готовы к открытию?
      - Готов.
      - В Яготин?
      - Нет, в Носовку!
      - Как! За лягушками?
      - За какими лягушками?
      - Да ведь в Носовке одни лягушки! Если уж ехать, чтоб с утками быть, так только в Яготин! Вот там-то утки.
      И т. д. и т. п.
      С кем ехать?
      Ах, горюшко мое!..
      Да разве нет среди охотников таких людей, которые любят тихие вечера над озерами, нежный шелест камыша, в чьих ушах крик выпи на болоте звучит, как козловское распрепианиссимо "ля" в сердце мечтательно-грустной блондинки, в чьих сердцах загадочный тихий плеск на озере отзывается трепетными перебоями. Когда то ли под вербами, то ли под копною уже все рассказано и на миг возникает тишина, эту тишину обязательно всколыхнет единодушное, чарующее:
      Зоре моя вечiрняя,
      Зiйди над водою.
      Да разве нет среди этих людей хоть одного, с которым нельзя было бы поехать на открытие охоты?!
      ...Ну, скажем, поедете вы с Иваном Петровичем.
      На зеленом ковре под задумчивой вербой текут воспоминания о знаменитом его гордоне - таких собак теперь не бывает! - который однажды стал на стойку на вальдшнепа в густом орешнике, да так стал, что никакими свистками, никакими гудками его невозможно было снять с этой самой стойки, и пришлось его оставить в лесу, так как настала ночь, а затем обстоятельства заставили Ивана Петровича на другой день утром уехать из того города. Возвратился он только через год, вспомнил о собаке, пошел в лес, разыскал кусты.
      - Смотрю: стоит скелет моего гордона, и стоит не просто, а с поднятой лапой! Вот это была собака! Мертвая стойка! Другой такой собаки я в жизни не видывал!
      ...Ну, если вы поедете с Петром Ивановичем, то он
      вам расскажет, что больше любит охотиться на зверя, а птица - это только так, по традиции! Петр Иванович - гончатник... И какая у него есть сука, Флейта, как она гонит! По два месяца, бывало, волка гнала! А поначалу боялась: первый раз как наткнулась на волка, выскочила на просеку "бледная-бледная, как стена"!
      - Четырнадцать волков когда-то за мной и Флейтой гналось!
      - Ну, Петр Иванович, неужто-таки четырнадцать? !
      - Факт! Опросите Флейту! И оба серые!
      ...Филипп Федорович расскажет вам о близоруком стареньком бухгалтере, страстном охотнике, жертве фантастических выдумок всех участников компании, с которой он всегда охотился.
      Вы узнаете о зайце, который после бухгалтерского выстрела со страшным криком "м-мяу" взметнулся на самую верхушку телеграфного столба, а также о том, как перепуганный бухгалтер бросил ружье и, причитая "да воскреснет бог", бежал три километра домой...
      - А это, видите ли, я сам напялил на кота заячью шкурку и посадил его возле телеграфного столба, на дороге, по которой должен был идти этот бедняга бухгалтер. Да и это еще не все, - добавил Филипп Федорович. Однажды мы прикололи булавкой к убитому зайцу бумажку с надписью: "За что вы меня убили??!" - и посадили этого зайца под кустом и направили на него близорукого бухгалтера. Он - "бах!". Заяц - кувырк! Подбегает, а там на записке такой заячий упрек. Вот смеху было!
      ...А разве не посмеялись бы вы над рассказом одного старенького деда о том, как он когда-то, будучи помоложе, не имел ружья, а всегда домой с утками приходил.
      - Как же это так?
      - А так! Вон там на плесе всегда утки есть. Вот я на островок переплыву да в камышах и спрячусь. Потому знаю, что обязательно кто-нибудь из охотников туда придет то сидячим бить. Вижу подкрадывается, подкрадывается... "Б-бах!" А я в камышах как закричу: "Р-рятуйте!"* Ну, он сейчас драла, потому, думает, убил кого или поранил. А я тогда разденусь, уточек пособираю - и домой...
      ...Покатилась звезда. Булькнула в воду водяная крыса. Закрякал спросонок селезень. Пискнул камышник. Где-то вдали прогудел паровоз...
      Вы лежите и улетаете мыслями -к коллегам своим, охотящимся по всему земному шару: в Арктике и Антарктике - на китов, в тайге - на белку и на медведя, в тундре - на песца, в Полярном море - на моржа... Сереет...
      "Фить-фить-фить!" - прорезал воздух чирок...
      "Б-бах!"
      Первый выстрел!
      Охота началась!
      *"С-спасите!" (укр ).
      ВОЛК
      1
      Охотнику, которому впервые в жизни приходится охотиться на волка, следует раз и навсегда обязательно запомнить старую нашу народную поговорку;
      "Не бойся волка - сиди дома".
      Волк - хищник, и хищник лютый, кровожадный, однако бояться его нечего.
      Кондрат Калистратович Моргниоко, старый и опытный гроза волков, всем рассказывал и всех учил, что волк зверь робкий и очень боязливый.
      - Вот послушайте, - говорил всем Кондрат Калистратович, - живу, как знаете, я на хуторе и как раз на опушке. Кошара моя стрехой прилегает к самому орешнику. Вот волк и пронюхал моих овечек. Продрал ночью дырку под стрехою и очутился среди овечек. Ну, в кошаре, известно, гвалт овцы: "ме-е-е!", да и в хлеву - а хлев рядом - корова в рев! Я услышал, выскочил из хаты и опрометью в кошару, А что-то серое мимо меня под стреху - шасть! Сквозь дырку проскочить не успело, как я его за хвост, а оно, видите, волк. Ну, пугливый же, я вам скажу, зверь! Такая уж, извините, неприятность! Что бы вы мне ни говорили, а волк - зверь очень робкий!
      А по-нашему мнению, это еще не такой сильный аргумент, будто волки боязливы, ибо кто знает, какая бы вышла "неприятность", если бы волк внезапно схватил Кондрата Калистратовича не за хвост, а вообще сзади... А Кондрата Калистратовича мы все знали как храброго и сильного духом человека.
      Так вот, хоть волк, возможно, и не такой уж сильно пугливый, однако скажем еще раз:
      - Не бойся волка!
      Охотиться на волка - это для охотника и честь и обязанность; кто не покраснеет и не опустит долу глаз, когда ему скажут:
      - Сидите вы тут, сидите, охотниками называетесь, а в Вербовом хуторе вчера волки трех овец зарезали и телке левый задок отъели.
      - А где это Вербовый хутор?
      - От Зачепиловки километров не больше пяти будет. Как доедете до кургана, так дорога пойдет влево, по той дороге и езжайте. Переедете ярок, берите вправо, и вдоль над ярком, над ярком, никуда не сворачивая, как раз в Вербовый хутор и въедете...
      - А волки разве в. самом хуторе?
      - Нет, на хуторе спросите кривого Степана - он знает, где волки. Тот все на свете знает. Старый охотник, только нравов не выбрал.
      - Не в Перещепином ли это лесу? - бросает Кондрат Калистратович.
      - Да, возможно, что в Перещепином. Где ж им больше быть, как не в Перещелином... И лес большой, и все ярки вам да балки. Только в Перещепином. Волков там тучи! Закурить не будет?
      - Закуривайте!
      - Да погодите! - снова вступил в разговор Кондрат Калистратович. Как в Перещепином? Зачем же нам тогда до Вербового хутора ехать? Перещепино - оно же у Разлогого хутора, а Вербовый - так он же у Кучерявой балки... Так, может, это волки с Кучерявой балки?
      - Может, и так. Оно, конешно, волк, конешно, зверь. Правильно! Только в Кучерявой! Густая балка, и притом большая балка. Ох, и волков там! Как завоют - волосы дыбом!
      - Так давайте тогда ударимся в Вербовый! Это в Кучерявой!
      - Так вы к Вербовому и направляйтесь. А там опросите Степана, его все там знают. Он вам и расскажет и покажет. Он все знает, он охотник старый, вот только что правов теперь не выбрал.
      - Ну, поехали! Прощевайте! Спасибо, что сказали!
      - Счастливого! Подсыпьте еще махорочки! Ароматная махорка!
      - Закуривайте!
      - Спасибо! Как только ярок переедете, берите сразу вдоль над ярком и до самого Вербового. Три овечки и телка - государству убытки какие! Низя, надо уничтожить! Бывайте здоровы!

После того, как в 1945 году с фашизмом, который принес миру неисчислимые страдания и миллионы жертв, народы всех стран, был побежден. Все надеялись, что побеждена не только фашистская военная армада, но и искоренена сама фашистская идеология, которая пропитана ненавистью к другим нациям, которая призывает убивать людей по признакам вероисповедания, этнической принадлежности, цвету кожи, сексуальной ориентации. Однако этого не произошло.
Сегодня во многих странах Европы и в США получили широкое распространение националистические и религиозные взглядs экстремистского толка, которые опираются на уже опробованную в прошлом идеологию фашизма.
Спустя десятилетия фашизм и неонацизм становятся заметной политической силой в Восточной Европе. Традиционными в Латвии и Эстонии стали марши ветеранов «Ваффен СС», на которые благосклонно смотрят официальные Рига и Таллинн, оказывающие радикалам как минимум моральную поддержку. Примечательно, что цветы к своим святыням возлагают не только престарелые эсэсовцы, вместе с ними это делают сотни и тысячи молодых людей. Нацисты чувствуют себя сегодня наиболее вольготно во Львове, в Таллинне, Риге, Вильнюсе. А Эстония вообще становится заповедником и местом сбора неонацистов.
А в сентябре этого года поразил поступок руководства Латвии. В центре города Бауска состоялось торжественное открытие памятника карателям трех полицейских батальонов – 23-го, 319-го и 322-го, которые находились в составе легиона «Ваффен СС», как национальным героям.
Беспрецедентность ситуации заключается в том, что это первый в Прибалтике памятник полицаям-карателям, на чьей совести тысячи погибших мирных жителей. При этом местные власти подают все иначе. Их позиция заключается в том, что полицейские батальоны в 1944 году вместе с фашистскими войсками сражались под Бауской против освобождавших Латвию от немцев советских войск. Кстати на мемориале так и выбито: «Защитникам Бауски против второй советской оккупации". А ниже следует девиз латышских полицаев – «Латвия должна быть латышским государством».
Только за февраль и март 1944 года солдаты латышской дивизии СС уничтожили в Витебской области Белоруссии 138 деревень, убили 17 тысяч человек и угнали в Германию ещё 13 тысяч.
латышский легион в Беларуси

В 1941-1945 годах в Латвии при активном участии легионеров было создано 46 тюрем, 23 концлагеря и 18 еврейских гетто, в которых было истреблено 313 798 мирных жителей и 330 032 советских военнопленных. Участников этих военных преступлений преследовали в Латвии до развала СССР. После 1990 года новое правительство Латвии их оправдало и реабилитировало.
На проходящей в Женеве 21-й сессии Совета по правам человека ООН постоянный представитель Беларуси Михаил Хвостов решительно осудил установку в Латвии памятника латышскому легиону СС. Хвостов охарактеризовал памятник как «надругательство со стороны латвийских властей над памятью погибших от рук карателей сотен тысяч мирных белорусских жителей, а также циничное игнорирование итогов Нюрнбергского процесса и Второй мировой войны». Глава белорусской делегации призвал латвийские власти отказаться от «политики героизации преступников», которая, по его мнению, несовместима с целями и принципами устава Организации Объединенных Наций. Но памятник так и не демонтировали.
Игорь Недоверов
Страшное событие той Хрустальной ночи
Столько жизней унесло,
И вспоминать тяжело это очень.
До сих пор всплывают факты
Зверств, погромов и убийств.
И рассказывать всем надо,
Как ужасен был фашизм.
Начало мая.
Красные гвоздики,
Как слезы тех далеких страшных лет.
И ветеранов праведные лики,
Особенно, которых больше нет.
.
Когда опять подходят даты эти.
Я почему-то чувствую вину -
Все меньше вспоминают о Победе,
Все больше забывают про войну.
.
Никто из нас за это не в ответе.
И сам с собой веду я разговор:
Так много было войн на белом свете,
Так много лет уже прошло с тех пор.
.
И, как обычно, вспоминаю папу,
Вернувшегося без обеих ног...
Как поднимался он легко по трапу,
Как танцевать он на протезах мог...
.
Идут по телевизору парады,
Горят в архивных фильмах города.
Тем, кто остался, раздают награды.
И кажется, что было так всегда.
.
Война еще исчезнуть не готова.
Те годы - миллионы личных драм.
А потому, давайте вспомним снова
Всех тех, кто подарил Победу нам.
.
Когда гулять, на майские, поедем,
Веселые, довольные вполне,
Давайте скажем что-то о Победе
И вспомним, хоть немного, о войне.

Петр Давыдов
Снова настигает
нас начало мая.
Соберемся, будем
за Победу пить.
И о том, что наша
жизнь теперь другая,
я хотел бы с папой
тихо говорить.
.
В день Победы мама
купит, как и раньше
красные гвоздики –
праздничный букет.
Но сегодня папу
не тревожат раны.
Третий праздник папы
с нами больше нет.
Этот день для нас - напоминание
О страданиях, о массовом насилии,
Что фашизму быть не может оправдания,
Прилагать должны мы все усилия -
Не случилось чтобы наций превосходства,
Бог нас разными, но равными создАл,
Мы за толерантность, благородство,
Чтобы заповеди каждый соблюдал.
Пролистав истории страницы,
Человечество обязано понять:
Холокост не должен повториться,
ГоловЫ фашизму не поднять!
Допустить нельзя подобной злобы,
Призываем всех бороться с экстремизмом!
Чтобы исчезли напрочь ксенофобы!
Торжествуют пусть идеи гуманизма!
Фашизма слышен трупный глас,
Как саранчу сзывает нас:
Мол, засухой нам жить доколе?
Слетайтесь - наедимся вволю!
И полетели, словно рой,
Валькирии на шАбаш свой,
И вздрогнула сама природа,
Почуяв сумасшествие народа.
Воспрянул духом низкий люд -
Кто был холуй и лизоблюд,
Мы слышим "хайль" со всех концов -
Политиков, купцов, певцов.
Наука, церковь, бизнес, власть,
Чтоб в кризис низко не упасть,
Слепились под одну эгиду
В фашиствующую "пирамиду".
Теперь нам рейх не миновать -
"Зверь раненый" восстал опять,
Прошли мы "точку невозврата",
И не минует нас расплата…
Вот изба, в ней люди заперты,
Их много, они разные,
А посередине её лежит бомба.
Она взрывается, так мощно,
Что куски тел Разлетаются под
Брызги крови и смех фашистский,
Удовольствие от чужой боли...
Вот кастрюля на огне:
Как варим рыбу обычно,
Выдёргивая кишки и кости,
Боимся смотреть ей в глаза,
Хоть и умершей, на тарелке
Обглоданной – так и убегать обязаны
От философии лысоголовой
Разрушения человечества человечности.
Ольга Федоровна Берггольц
Ольга Федоровна Берггольц – женщина с поистине трагической судьбой. Она родилась в Петербурге (3) 16 мая 1910 года в семье врача. Отец очень ценил стихи своей маленькой дочери и содействовал их публикации в заводской стенгазете. С 1925 года Ольга Берггольц состояла в литературной молодёжной группе «Смена», где и познакомилась со своим будущим мужем – Б.П. Корниловым. С 1926 года поэтесса училась на Высших государственных курсах искусствоведения при Институте истории искусств, а в 1930 году выпускница Ленинградского университета филологического факультета уезжает в Казахстан, где работает в местной газете «Советская степь». После развода с мужем и нового брака она вновь возвращается в Петербург, где сотрудничает с газетами «Электросила», «Литературный Ленинград». Большое несчастье в семье – смерть двух дочерей поэтессы, заключение в тюрьму по ложному обвинению и смерть мужа Николая Молчанова – породило новый всплеск литературной деятельности. Выходят её новые книги: очерки «Годы штурма», сборник «Стихотворения» и др. В 1941-1943 годах во время блокады Ленинграда Берггольц работала в Доме Радио, за что была неоднократно награждена. Созданные в эти годы произведения, посвященные защитникам Ленинграда, как нельзя лучше передают эмоциональное состояние жителей города. В последующие годы вышло еще несколько книг поэтессы, среди которых - автобиографическая книга лирической прозы «Дневные звезды» (1959) и сборник стихов «Узел» (1965). Свои поэтические сборники последних лет Ольга Берггольц часто завершала стихотворением «Ответ»: А я вам говорю, что нет напрасно прожитых мной лет, ненужно пройденных путей, впустую слышанных вестей. Нет невоспринятых миров, нет мнимо розданных даров, любви напрасной тоже нет, любви обманутой, больной, ее нетленно чистый свет всегда во мне, всегда со мной. И никогда не поздно снова начать всю жизнь, начать весь путь, и так, чтоб в прошлом бы – ни слова, ни стона бы не зачеркнуть. Ольга Федоровна Берггольц умерла в одиночестве 13 ноября 1975 года в Ленинграде. Ее именем названа улица в Невском районе Санкт-Петербурга.

Энергетические загрязнения можно убрать и с помощью Подсознания. Дело в том, что кроме руководства работой мозга на уровне подсознания, известной всем грамотным людям, Подсознание несет огромную ответственность за духовной рост и энергетическую чистоту человека. Оно принимает в этом процессе самое непосредственное участие, выполняя роль связного между материальным и не материальным. Но все это происходит на неосознанном уровне, на уровне интуиции. Человек не умеет и не имеет права командовать своим Подсознанием до тех пор, пока личность не приобретет новую способность - входить своим Сознанием в контакт с Подсознанием, по собственному желанию.
Для этого необходимо Подсознание – включить. Сам носитель Подсознания, не может включить Его самостоятельно, не может самостоятельно выходить на Него из тела, «снизу». Включение Подсознания человека может произвести только Господь и только по просьбе самого человека. При этом личность должна обладать телом Огненным, уже имеющим постоянную связь с миром Огненным! Необходимо обратиться к Богу, «вверх», находясь в особом, медитативном состоянии и попросить: «Господи, включи, пожалуйста, мое Подсознание», - сделать вдох и выдохнуть эту просьбу. По разрешению Господа, в Божественном потоке, эта мыслеформа вернется через шестой центр (третий глаз) в Подсознание и включит Его для работы с Сознанием личности. То есть откроется возможность - руководить Подсознанием с помощью Сознания самого человека, откроются новые возможности работы на уровне Подсознания.

Обращаясь к Богу с этой просьбой человек, тем самым, дает разрешение Господу вывести Подсознание на новый, более высокий уровень своего взаимодействия с ним.

Сначала действо это необходимо повторять постоянно, один раз в день или перед тем, как начать определенную работу, используя Подсознание. Пока не произойдет момент (о котором человек узнает с помощью своего специфического общения с Богом), когда Подсознание будет уже всегда стабильно включено. Обычно это происходит через месяц.

Энергия мысли, Подсознание, Реальность

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
2012-06-19 00:41:16
Nellytim
Изо дня в день работая со своим сознанием и подсознанием человек обретает психологический иммунитет к поведению, разрушающему здоровье. К примеру, постоянно меняет программу курения на программу ведения по-человечески трезвого образа жизни.
2012-06-19 11:47:56
Татьяна Щедрина:
.
Все надо называть своими именами. По-видимому и кто-то на курсах у нас придумал такую поговорку: «Курить бы рад, травиться тошно». Более того и называть надо правильно. С другой стороны не пойдем покурим, а пойдем потравимся. Короче говоря, хорошо надо писать перед сном, потому что все суждено написанное перед сном усиливается в сто раз.
.
Валентин Толкачев:
.
Человек пишет на ночь в предсонном состоянии. Напротив а немедленно написанное на ночь усиливается во сто крат. Оказалось, что написал раз, написал два, и утром идет подвижка.
.
Мы четко меняем сознание в трех позициях. Ну что ж первая: ваши отношения к табаку, к табачнику и к прямо-таки табачной ситуации. А теперь после курса благодаря лекции, записыванию в дневники честно меняется этот вектор на 180 градусов. Естественно, табак – это отрава. Стало быть это яд-наркотик. В сущности теперь к табачнику. И все же его слепо обманули, он уже втянулся в это дело. Несомненно ему надо каким-то образом помочь только через его изменение. Следовательно и вот когда человек это все правильно понимает, то у него уже другое отношение.
.
Очистка организма: у нас тезис «сначала чистим башку, потом чистим кишку». И действительно очень-то здоровый образ жизни, закаливание, туристские походы, вечера отдыха и т.д. Так или иначе в среду себе по-своему подобных человек попадает и уже совсем по-другому на это смотрит.
.
Ученик школы самооздоровления:
.
До 89-го года я все время тщетно пытался избавиться от зависимости. Видите ли это было так тяжело. По крайней мере и вот я услышал от Валентина Андреевича Толкачева, что пора избавляться. Оказывается вот уже 22 года как я веду просто-таки здоровый образ жизни.
.
Ученик школы самооздоровления:
.
Вот этот метод самодисциплинирует и наводит в голове порядок. Тем не менее окружение у меня было чисто курящее и пьющее, и вот когда пристально посмотришь на них, пойдешь покуришь. Собственно по-особенному классная компания, я долго люблю их всех. И в самом деле и все хорошо. Но когда ты выходишь из этого, хочется помочь всем.
.
Ученик школы самооздоровления:
.
Начали уходить из жизни близкие друзья, я теперь практически один скромно остался. Между прочим и все загубил табак и алкоголь. Наоборот в 32-34 года людям совершенно отнимали ноги на почве табакокурения. Мало того а я предварительно хотел жить. Короче, и уже 17 с половиной лет моей полной трезвости я не ношу шарфика, не ношу перчаток, у меня нету шапки, я начал бегать марафоны. По правде говоря, я пробежал 9 марафонов и получил 9 медалей.
http://netkurenia.ru/?p=3856
Валентин Толкачев, председатель Белорусского общественного объединения «Трезвенность – оптималист»:
Вот это я делаю круглый год, уже более 20 лет.
Градусом по градусу. Уже 30 лет он праздники проводит без спиртного, а в будни обливается ледяной водой. Минутная водная процедура по заряду энергии приравнивается к пятикилометровому забегу или к двум часам в спортзале.
2012-06-19 11:47:56
Валентин Толкачев, председатель Белорусского общественного объединения «Трезвенность – оптималист»:
Отец, шепчу тихо, нежно. Во век клянусь я тебе, что жизни своей ты не прожил, я, сын, проживу вдвойне.
Благодаря закалке и самовнушению, человек-морж планирует прожить как минимум 150 лет. Его идеал – русский хирург Федор Григорьевич Углов, который еще в 102 года оперировал и проповедовал здоровый образ жизни.
Кроме водопада из ведра в его режиме дня – обязательные упражнения. Причем на свежем воздухе и при любой погоде.
Но самое главное – позитивное программирование своего подсознания. Именно из-за сверхпамяти с нами случаются чудеса, и спустя время мы приходим к тому, что ранее нас впечатляло. Так было и с Толкачевым. Спустя десятилетия он испытал на себе методику оздоровления Порфирия Иванова, сообщает корреспондент телекомпании «Столичное телевидение».
Валентин Толкачев, председатель Белорусского общественного объединения «Трезвенность – оптималист»:
Я с ним встречался в 49-м году. Когда он был еще молодой, мы с мамой ехали на Юг, я вышел на перрон. Я – мальчишка в трусиках, а тут стоит дядя громадный и рассказывает про мать-природу. Посмотрел на меня и сказал, что я его последователь, так как тоже в трусишках.
Пенсионеры теперь онлайн. Мировая паутина глобально «засасывает» буквально всех. За бортом современных знаний не остаются и те, кому за. На курсах для чайников аншлаг. Изучить персональный компьютер столько желающих преклонного возраста, что очередь на несколько месяцев вперед.
2012-06-19 11:47:56

Золотое сечение Божественная мера красоты 3/4

2012-06-19 22:23:14
Nellytim
Вишня Остап
Ни пуха вам, ни пера
      Остап Вишня
      Ни пуха вам, ни пера
      ОСТАП ВИШНЯ
      1
      Павло Михайлович Губенко (1889-1956), известный в литературе под псевдонимом Остапа Вишни, принадлежит к самым любимым и самым популярным на Украине писателям, слава его давно перешла границы Украины.
      Что касается популярности Вишни в родном краю, то достаточно рассказать о таком случае, когда правление какого-то колхоза просило областное начальство прислать для наведения порядка в хозяйстве хорошего агронома, понимающего ветеринара... и Остапа Вишню.
      Остап Вишня - юморист и сатирик. Тематический диапазон его очень широк. Большое место в его творчестве занимала колхозная тема. Но писал он свои фельетоны, юморески, "улыбки" - собственный термин для собственного жанра! - и о прошлом нашего села, и о бюрократах, лодырях, людях с червоточиной в душе, и о благоустройстве городов, и о нашем строительстве, и о воспитании молодежи, и о борьбе с религиозным дурманом и предрассудками, и - очень тонко - об искусстве, в частности о театральном, и о самых ярых врагах украинского народа - украинских националистах. Тут перо его приобретало исключительную остроту, и это приводило к тому, что, скажем, в Канаде любовь прогрессивных украинцев к нашему писателю соответствовала такой же ненависти среди реакционных, националистических кругов.
      И мягким юмором и резкой сатирой владел Остап Вишня с одинаковым мастерством. Но была у него черта, роднившая его с любимыми им Гоголем и Чеховым. Эта черта - лиризм. Вот, например, пейзаж Вишни:
      "Лес стоит задумчивый, печальный: ему вот-вот придется сбросить пышные свои одежды, подставить свои ветви дождям холодным, метелям снежным.
      Листва с печали желтеет, а кое-где с тоски наливается кровью.
      Вот падает кленовый лист: умер он, оторвался от родной ему ветки и падает.
      Он не падает на землю отвесно -нет.
      Ему так не хочется идти на вечный покой, лежать и тлеть среди замерших своих собратьев...
      Он кружит на прогалине, то вверх взлетает, то устремляется к земле.
      Ой, как не хочется ему тлеть!"
      Глубокой любовью к природе пронизаны эти строки нашего писателя, с именем которого мы привыкли связывать эпитет народный. И именно эта любовь к природе была одной из характернейших черт Вишни-охотника, который посвятил охоте большой цикл- "Охотничьи улыбки".
      Я не раз бывал на охоте с Павлом Михайловичем, я горд, что на стене у меня висит фотография: Павло Михайлович рассказывает мне "на привале" какую-то историю. История, очевидно, очень смешна, потому что даже у строгого Петра Дорошка, сидящего поблизости и обдумывающего, должно быть, какие-то грозные планы против зайцев, появилась на устах улыбка.
      "Улыбками" назвал Остап Вишня и свои шутливые рассказы об охоте, и о них и о незабвенном Павле Михайловиче с ружьем в руках я и хочу сказать тут несколько слов.
      Слова эти были написаны еще при жизни автора, и я оставляю их почти неприкосновенными. Слишком больно было бы их перерабатывать.
      2
      Кроншнеп - это кулик с длинненьким, дугообразным клювом и длинными, как и положено кулику, ногами. Есть кроншнепы большие, средние и маленькие. Когда-то, как свидетельствует добродушный дедушка Аксаков, кроншнепы были очень смирными, небоязливыми птицами, но время и злые люди довели эту породу до того, что теперь кроншнеп у нас, к примеру на Украине, большей частью - недостижимая мечта для охотника. Только и слышишь издалека его флейтовый голос, который французы передают звуками "курли-курли", или, если и видишь, как он бегает один, в паре или в стае где-то на берегу речки или по зеленому лугу, или, если пролетает на густо-синем фоне предосеннего неба, то на такой дистанции, что о выстреле и думать нечего. Словом, заполевать в наших местах кроншнепа это счастье... охотничье, конечно.
      Остап Вишня в своей книге пишет о разной птице и зверье, начиная с перепелки и кончая бенгальским тигром, а вот кроншнепа он обошел. Почему? Мне кажется, что я знаю тайную причину.
      Это было погожим сентябрьским вечером, на Полтавщине, над веселой рекой Сулой, где по заречьям, камышам и лугам выводилось и, наверное, сейчас выводится много дичи. Мы стояли на вечернем утином перелете. Павло Михайлович Губенко, известный и детям и дедам нашей страны под прочно приросшим к нему именем Остапа Вишни, примостился в чудесном месте у лозняка и камыша и был при этом в прекрасном настроении, так как сбил "почти из-под самого неба" крыжня и застрелил довольно редкую у нас птицу - припутня (дикого голубя). Настроение Вишни чувствовалось по самой его позе, по лихо сдвинутой на затылок кепке, по тому, как благожелательно покрикивал он соседям, на которых летели утки, традиционное: "Пильнуй!" - словом, по всему. Как вдруг, смотрю я, летят прямо на Павла Михайловича две большие птицы, да еще так плавно, так низко... Вот они приближаются к нему, вот они над ним - "чуть ли не на голову садятся". Летят молча, и, только отлетев довольно далеко, отзываются внезапно тем флейтовым голосом, что французы передают звуками "курли, курли". То были кроншнепы! А Павлу Михайловичу показалось, что то были цапли, на которых он, разумеется, не хотел тратить зарядов. Такой отборной ругани, какую услышали мы из уст минуту назад спокойно-счастливого Оста-па Вишни, я, кажется, никогда не слыхал. Подозреваю, что на бенгальского тигра Вишня тоже не охотился, но то дело далекое, а тут кроншнепы сами шли ему в руки - и на тебе... "Подумал, что цапли!"
      Кажется, теперь ясно, почему в своей книге Остап Вишня обошел кроншнепа...
      А знает и природу и охоту наш автор неплохо, а главное - любит и то и другое. Именно эта любовь и составляет суть его сборника,
      Об охоте можно писать по-разному. Можно говорить строго-деловым тоном, как делал это, к примеру, известный орнитолог и охотник Бутурлин. Можно все внимание уделять пейзажу, линиям, звукам и краскам природы, как видим у Тургенева. Можно в деловую прозу вплетать струи ясной и простой поэзии, как это умел очень хорошо Аксаков. Можно углубляться в психологию людей и даже животных, чему несравненные образцы мы видим в "Войне и мире" и "Анне Карениной". А можно и смеяться. И Вишня смеется -так добродушно, с такой любовью!
      Вместе с тем Остап Вишня - настоящий охотник, и притом поэт охоты. Запахи лугового сена, обильные звезды на бархатном украинском небе, розовые вечера и рассветы, крики птиц, звериные следы, песня, наша бессменная и неизменная спутница, - все это заполняет его книгу. И человеческие характеры, конечно, гротесково поданные, и характерные разговоры "на привале", и человеческие слабости, как мечта - о "двуствольной стопке", видим мы в этих охотничьих "улыбках", за которые, ей-богу, не стоит обижаться строгим служителям Дианы, так как смех автора незлобный, это смех Карася из "Запорожца за Дунаем", который пугает жену, будто "женится на турчанках", смех Выборного Макогоненко и Пасечника Рудого Панька... Автор и над собой посмеивается, а я вот ручаюсь с присущей охотникам правдивостью, какую подчеркивает в своей книге автор, что он действительно-таки убил над веселой рекой Сулой крыжня "почти из-под самого неба" и застрелил чудесного голубя "припутня", который и был подан ему на другой день в зажаренном виде руками его уважаемой супруги...
      3
      С горечью перечитал я эти строки, и точно услышал около себя теплый голос Павла Михайловича, увидел его нежную, человечную улыбку, пожал его горячую, натруженную руку. И захотелось мне еще кое-что добавить к сказанному.
      Я писал: "знает и природу и охоту наш автор неплохо, а главное любит и то и то".
      Бледно, бледно это сказано! Не "неплохо", а очень хорошо знал Остап Вишня и природу и охоту. И любил он природу со всей страстью, на какую способен человек. Любил не только за пейзажи, за живительный воздух, за плеск вод, за птичьи голоса, за шорох камыша, за лесной шум. Он любил природу как неизменную спутницу и вдохновительницу человека, как источник живой жизни. Не случайно, что много страниц, особенно в последние годы жизни, посвятил Павло Михайлович охране природы, сохранению ее богатств, посадке лесов... С грустью вспоминаю, что последнее выступление Вишни в прессе - в газете "Колхозное село", выступление, посвященное разведению лесов в колхозах, было напечатано уже после смерти моего дорогого друга. Печальным счастьем наполняется душа, когда вспоминаю, что под этим выступлением подписался и я...
      В неустанной борьбе за охрану природы перекликался Остап Вишня с такими русскими своими товарищами, как Леонид Леонов и Константин Паустовский. Пусть же каждая ветка сохраненных от неразумной руки лесов, каждая поросль молодых насаждений поют славу тому, кто так любил жизнь, кто так любил человека, кого по всей справедливости зовем мы народным писателем и с такой же справедливостью можем назвать другом природы Остапу Вишне!
      МАКСИМ РЫЛЬСКИЙ
      7 декабря 1957 г.
      ОТ АВТОРА
      После Великой Отечественной войны встретил я своего давнего товарища. Немало мы с ним вытоптали и лесных троп и степных стежек-дорожек с централками за плечами. Много и вечерних и утренних зорек просидели мы с ним над речками и озерами с удочками в руках.
      Давно мы с ним не виделись.
      - Не бросил ли централку? Не разлюбил ли охоту? - спросил я своего друга.
      - Что ты?! - возмутился он. - Да ты знаешь, как на войне мне помогло то, что я охотник. Если бы я не был охотником, мы с тобою, может, сегодня и не разговаривали.
      Мой старый друг рассказал мне много-много случаев, когда находчивость, наблюдательность, выдержка - все то, что дала ему охота, помогли ему на войне...
      Не говоря уже об умении стрелять!
      Мы с ним были веселые охотники! Но вместе с шутками, остротами мы никогда не забывали, что охота и рыбная ловля - спорт, развивающий в нас физическую силу, ловкость, неутомимость, спорт, который еще больше укрепляет в нас любовь к родному краю, к его неповторимой природе.
      Любите, мои дорогие друзья, охоту! Охота - интересное серьезное дело! Занимайтесь охотой!
      Ни пуха ни пера, товарищи!
      1954
      ОСТАП ВИШНЯ

Яромир Великородов
Отмечает «День Богини Макоши»

ЛАСТОЧКИ НАД ОБРЫВОМ
.
      ...О, домовитая ласточка,
        О, милосизая птичка!
               Г. Державин
.
         1
.
Пришла к тому обрыву
судьбе взглянуть в глаза.
Вот здесь была счастливой
я много лет назад...
.
Морская даль синела,
и бронзов был закат.
Трава чуть-чуть свистела,
как много лет назад.
.
И так же пахло мятой,
и плакали стрижи...
Но чем свои утраты,
чем выкуплю - скажи?
.
Не выкупить, не вымолить
и снова не начать.
Проклятия не вымолвить.
Припомнить и - молчать.
.
Так тихо я сидела,
закрыв лицо платком,
что ласточка задела
плечо мое - крылом...
.
         2
.
Стремясь с безумной высоты,
задела ласточка плечо мне.
А я подумала, что ты
рукой коснулся, что-то вспомнив.
.
И обернулась я к тебе,
забыв обиды и смятенье,
прощая все своей судьбе
за легкое прикосновенье.
.
         3
.
Как обрадовалась я
твоему прикосновенью,
ласточка, судьба моя,
трепет, дерзость, искушенье!
.
Точно встала я с земли,
снова миру улыбнулась.
Точно крылья проросли
там, где ты
        крылом коснулась.
1940
* * *
.
Ленинград - Сталинград - Волго-Дон.
Незабвенные дни февраля...
Вот последний души перегон,
вновь открытая мной земля.
.
Нет, не так! Не земля, а судьба.
Не моя, а всего поколенья:
нарастающая борьба,
восходящее вдохновенье.
.
Всё, что думалось, чем жилось,
всё, что надо еще найти,-
точно в огненный жгут, сплелось
в этом новом моем пути.
.
Снег блокадный и снег степной,
сталинградский бессмертный снег;
весь в движении облик земной
и творец его - человек...
.
Пусть, грубы и жестки, слова
точно сваи причалов стоят,-
лишь бы только на них, жива,
опиралась правда твоя...
1952
КОЛЫБЕЛЬНАЯ ДРУГУ
.
Сосны чуть качаются
мачты корабельные.
Бродит, озирается
песня колыбельная.
.
Во белых снежках,
в валеных сапожках,
шубка пестрая,
ушки вострые:
слышит снега шепоток,
слышит сердца ропоток.
.
Бродит песенка в лесу,
держит лапки на весу.
В мягких варежках она,
в теплых, гарусных,
и шумит над ней сосна
черным парусом.
.
Вот подкралась песня к дому,
смотрит в комнату мою...
Хочешь, я тебе, большому,
хочешь, я тебе, чужому,
колыбельную спою?
.
Колыбельную...
Корабельную...
.
Тихо песенка войдет,
ласковая, строгая,
ушками поведет,
варежкой потрогает,
.
чтоб с отрадой ты вздохнул,
на руке моей уснул,
чтоб ни страшных снов,
чтоб не стало слов,
только снега шепоток,
только сердца бормоток...
1940
ЛИСТОПАД
.
        Осенью в Москве на бульварах
        вывешивают дощечки с надписью
        "Осторожно, листопад!"
.
Осень, осень! Над Москвою
Журавли, туман и дым.
Златосумрачной листвою
Загораются сады.
И дощечки на бульварах
всем прохожим говорят,
одиночкам или парам:
"Осторожно, листопад!"
.
О, как сердцу одиноко
в переулочке чужом!
Вечер бродит мимо окон,
вздрагивая под дождем.
Для кого же здесь одна я,
кто мне дорог, кто мне рад?
Почему припоминаю:
"Осторожно, листопад"?
.
Ничего не нужно было,-
значит, нечего терять:
даже близким, даже милым,
даже другом не назвать.
Почему же мне тоскливо,
что прощаемся навек,
Невеселый, несчастливый,
одинокий человек?
.
Что усмешки, что небрежность?
Перетерпишь, переждешь...
Нет - всего страшнее нежность
на прощание, как дождь.
Темный ливень, теплый ливень
весь - сверкание и дрожь!
Будь веселым, будь счастливым
на прощание, как дождь.
.
...Я одна пойду к вокзалу,
провожатым откажу.
Я не все тебе сказала,
но теперь уж не скажу.
Переулок полон ночью,
а дощечки говорят
проходящим одиночкам:
"Осторожно, листопад"...
1938
МАРШ ОЛОВЯННЫХ СОЛДАТИКОВ
.
Эй, солдат, смелее в путь-дорожку!
Путь-дорожка огибает мир.
Все мы дети Оловянной Ложки,
и ведет нас Юный Командир.
.
   Гремят наши пушки,
   штыки блестят!
   Хорошая игрушка,
   дешевая игрушка —
   коробочка солдат.
.
Командир моложе всех в квартире,
но храбрей не сыщешь молодца!
При таком хорошем командире
рады мы сражаться до конца.
.
   Гремят наши пушки,
   штыки блестят!
   Отличная игрушка,
   любимая игрушка —
   коробочка солдат.
.
Всех врагов мы сломим понемножку,
все углы мы к вечеру займем,
и тогда об Оловянной Ложке
и о Командире мы споем.
.
   Гремят наши пушки,
   штыки блестят!
   Первейшая игрушка,
   храбрейшая игрушка —
   коробочка солдат!
Осень 1940
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ПРОСПЕКТ
.
Есть на земле Московская застава.
Ее от скучной площади Сенной
проспект пересекает, прям, как слава,
и каменист, как всякий путь земной.
.
Он столь широк, он полн такой природной,
негородской свободою пути,
что назван в Октябре - Международным:
здесь можно целым нациям пройти.
.
"И нет сомненья, что единым шагом,
с единым сердцем, под единым флагом
по этой жесткой светлой мостовой
сойдемся мы на Праздник мировой..."
.
Так верила, так пела, так взывала
эпоха наша, вся - девятый вал,
так улицы свои именовала
под буйный марш "Интернационала"...
Так бог когда-то мир именовал.
.
А для меня ты - юность и тревога,
Международный, вечная мечта.
Моей тягчайшей зрелости дорога
и старости грядущей красота.
Здесь на моих глазах росли массивы
Большого Ленинграда.
                 Он мужал
воистину большой, совсем красивый,
уже огни по окнам зажигал!
А мы в ряды сажали тополя,
люд комсомольский,
            дерзкий и голодный.
Как хорошела пустырей земля!
Как плечи расправлял Международный!
Он воплощал все зримей нашу веру...
И вдруг, с размаху, сорок первый год,-
и каждый дом уже не дом, а дот,
и - фронт Международный в сорок первом.
.
И снова мы пришли сюда...
                       Иная
была работа: мы здесь рыли рвы
и трепетали за судьбу Москвы,
о собственных терзаньях забывая.
.
...Но этот свист, ночной сирены стоны,
и воздух, пойманный горящим ртом...
.
Как хрупки ленинградские колонны!
Мы до сих пор не ведали о том.
.
...В ту зиму по фронтам меня носило,-
по улицам, где не видать ни зги.
Но мне фонарь дала "Электросила",
а на "Победе" сшили сапоги.
.
(Фонарь - пожалуй, громко, так, фонарик -
в моей ладони умещался весь.
Жужжал, как мирною весной комарик,
но лучик слал - всей тьме наперевес...)
.
А в госпиталях, где стихи читала
я с горсткою поэтов и чтецов,
овацией безмолвной нам бывало
по малой дольке хлеба от бойцов...
О, да не будет встреч подобных снова!
Но пусть на нашей певческой земле
да будет хлеб - как Творчество и Слово
и Слово наше - как в блокаду хлеб.
.
Я вновь и вновь твоей святой гордыне
кладу торжественный земной поклон,
не превзойденный в подвиге доныне
и видный миру с четырех сторон.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Пришла Победа...
            И ее солдат,
ее Правофланговый - Ленинград,
он возрождает свой Международный
трудом всеобщим,
             тяжким,
                 благородным.
И на земле ничейной... да, ничья!
Ни зверья, и не птичья, не моя,
и не полынная, и не ржаная,
и все-таки моя,- одна, родная;
там, где во младости сажали тополя,
земля - из дикой ржавчины земля,-
там, где мы не достроили когда-то,
где, умирая, корчились солдаты,
где почва топкая от слез вдовиц,
где что ни шаг, то Славе падать ниц,-
здесь, где пришлось весь мрак и свет изведать,
среди руин, траншеи закидав,
здесь мы закладывали Парк Победы
во имя горького ее труда.
Все было сызнова, и вновь на пустыре,
и все на той же розовой заре,
на юношеской,
          зябкой и дрожащей;
и вновь из пепла вставшие дома,
и взлеты вдохновенья и ума,
и новых рощ младенческие чащи...
.
Семнадцать лет над миром протекло
с поры закладки, с памятного года.
Наш Парк шумит могуче и светло,-
Победою рожденная природа.
Приходят старцы под его листву -
те, что в тридцатых были молодыми.
и матери с младенцами своими
доверчиво садятся на траву
и кормят грудью их...
              И семя тополей -
летучий пух - им покрывает груди...
И веет ветер зреющих полей,
и тихо, молча торжествуют люди...
.
И я доныне верить не устала
и буду верить - с белой головой,
что этой жесткой светлой мостовой,
под грозный марш "Интернационала"
сойдемся мы на Праздник мировой.
.
Мы вспомним всё: блокады, мрак и беды,
за мир и радость трудные бои,-
и вечером над нами Парк Победы
расправит ветви мощные свои...
1956-1963
МОЙ ДОМ
.
А в доме, где жила я много лет,
откуда я ушла зимой блокадной,
по вечерам опять в окошках свет.
Он розоватый, праздничный, нарядный.
.
Взглянув на бывших три моих окна,
я вспоминаю: здесь была война.
О, как мы затемнялись! Ни луча...
И все темнело, все темнело в мире...
.
Потом хозяин в дверь не постучал,
как будто путь забыл к своей квартире.
Где до сих пор беспамятствует он,
какой последней кровлей осенен?
.
Нет, я не знаю, кто живет теперь
в тех комнатах, где жили мы с тобою,
кто вечером стучится в ту же дверь,
кто синеватых не сменил обоев -
тех самых, выбранных давным-давно...
Я их узнала с улицы в окно.
.
Но этих окон праздничный уют
такой забытый свет в сознанье будит,
что верится: там добрые живут,
хорошие, приветливые люди.
.
Там даже дети маленькие есть
и кто-то юный и всегда влюбленный,
и только очень радостную весть
сюда теперь приносят почтальоны.
И только очень верные друзья
сюда на праздник сходятся шумливый.
.
Я так хочу, чтоб кто-то был счастливым
там, где безмерно бедствовала я.
.
Владейте всем, что не досталось мне,
и всем, что мною отдано войне...
.
Но если вдруг такой наступит день -
тишайший снег и сумерек мерцанье,
и станет жечь, нагнав меня везде,
блаженное одно воспоминанье,
и я не справлюсь с ним и, постучав,
приду в мой дом и встану на пороге,
спрошу... Ну, там спрошу: "Который час?"
или: "Воды", как на войне в дороге,-
то вы приход не осуждайте мой,
ответьте мне доверьем и участьем:
ведь я пришла сюда к себе домой
и помню все и верю в наше счастье...
1946
МОЛОДОСТЬ
.
...Вот когда я тебя воспою,
назову дорогою подругою,
юность канувшую мою,
быстроногую, тонкорукую.
О заставских черемух плен,
комсомольский райком в палисаде,
звон гитар у кладбищенских стен,
по кустарникам звезды в засаде!
Не уйти, не раздать, не избыть
этот гнет молодого томленья,
это грозное чувство судьбы,
так похожее на вдохновенье.
Ты мерещилась всюду, судьба:
в порыжелом военном плакате,
в бурном, взрывчатом слове «борьба»,
в одиночестве на закате.
Как пушисты весной тополя,
как бессонницы неодолимы,
как близка на рассвете земля,
а друзья далеки и любимы.
А любовь? Как воздух и свет,
как дыхание — всюду с тобою,
нет конца ей, выхода нет,—
о крыло ее голубое!
Вот когда я тебя воспою,
назову дорогою подругою,
юность канувшую мою,
быстроногую, тонкорукую...
1940
* * *
.
Мы предчувствовали полыханье
этого трагического дня.
Он пришел. Вот жизнь моя, дыханье.
Родина! Возьми их у меня!
.
Я и в этот день не позабыла
горьких лет гонения и зла,
но в слепящей вспышке поняла:
это не со мной - с Тобою было,
это Ты мужалась и ждала.
.
Нет, я ничего не позабыла!
Но была б мертва, осуждена,-
встала бы на зов Твой из могилы,
все б мы встали, а не я одна.
.
Я люблю Тебя любовью новой,
горькой, всепрощающей, живой,
Родина моя в венце терновом,
с темной радугой над головой.
.
Он настал, наш час,
            и что он значит -
только нам с Тобою знать дано.
Я люблю Тебя - я не могу иначе,
я и Ты по-прежнему - одно.
Июнь 1941

Улан и Айнура Мукашовы
Отмечает «ДЕНЬ ПОДАРКОВ »

* * *
.
...И вновь одна, совсем одна — в дорогу.
Желанный путь неведом и далек,
и сердце жжет свобода и тревога,
а в тамбуре — свистящий холодок.
.
Как будто еду юности навстречу...
Где встретимся? Узнаю ли? Когда?
Таким ли синим будет этот вечер?
Такой ли нежной первая звезда?
.
Она тогда была такой. Несмело,
тихонько зажигалась в вышине,
и разгоралась, и потом летела
все время рядом с поездом — в окне.
.
А полустанок, где всегда хотелось
вдруг соскочить
           и по крутой дорожке
уйти в лесок, сквозной, зелено-белый,
и жить вон в той бревенчатой сторожке?
.
А пристань незнакомая, ночная,
огни в воде, огни на берегу...
Там кто-то ждет, и я его не знаю,
но даже издали узнать смогу.
.
Еще минута — подойдет и скажет:
«Ну, наконец ты здесь! А я — к тебе».
И я сначала не отвечу даже,
я только руки протяну судьбе.
.
Пусть этого не будет, пусть,
                        но может,
ведь может быть?!
               И, сердце веселя,
все обещает счастье, все тревожит
в пути к труду, большому, как Земля.
.
Мне встретится ль такой же полустанок,
такая ж пристань, с той же ворожбой,
мне, знающей давно, что не расстанусь
ни с городом, ни с домом, ни с тобой?..
    .        ______
.
...И все-таки я юность повстречала —
мою, прекрасную, но ставшую иной:
мы встретились у черных свай причала,
в донской степи, завьюженной, ночной;
там, где до звезд белы снега лежали,
там, где рыдал бубенчик-чародей,
где ямщики под песню замерзали,
под ту, что нет печальней и светлей.
Не в той юнгштурмовке темно-зеленой,
в другой одежде, с поступью иной,—
как рядовой строитель Волго-Дона,
так повстречалась молодость со мной.
. . . . . . . . . .. . . . . . . . .
И долго буду жить я этой встречей,
суровой встречей, гордой и простой.
Нет, был не ласков тот февральский вечер
он был железным трепетом отмечен
и высшей — трагедийной — красотой.
  .          _______
.
Нас было трое около причала,
друг друга мы не знали до сих пор.
Мы молча грелись у костра сначала,
не сразу завязался разговор.
Но были мы ровесники — все трое,
всю жизнь свою мечтали об одном.
Один, в тридцатом Тракторный построив,
оборонял его в сорок втором.
Другой, надвинув шапку на седины,
сказал, что ровно десять лет назад
в такие ж вьюги он водил машины
по Ладоге в голодный Ленинград.
.
Мы даже детство вспомнили — все трое:
гражданскую, воззвания Помгола
и первый свет — он хлынул с Волховстроя
и прямо в юность,
         прямо в зданье школы!
.
Потом, оставив младшим братьям парты,
мы вышли в жизнь, к труду,
                    и перед нами
родной земли распахнутая карта
сверкнула разноцветными огнями.
.
Потом страна, от взрослых до ребенка,
с волнением следила за рожденьем
бетонной днепрогэсовской гребенки...
Она была эмблемой поколенья!
.
Потом пылал Мадрид.
К нему на помощь в бури
шел караван советский напролом,
и голосом Долорес Ибаррури
Испания твердила: «Мы пройдем!»
...За нами были войны, труд, утраты,
судьбы неоднократный перелом;
мы знали День Победы в сорок пятом
и ждали моря в пятьдесят втором.
Причал простерся над земною сушей,
под ним мела поземка злей и злей,
но, как живой — как мы,-
                      он чуял душу
издалека идущих кораблей.
.
Они придут — мы знали срок прихода.
Их высоко над миром вознесут,
поднимут на себе донские воды
и волжскому простору отдадут.
И мы глаза невольно поднимали
с земли, со дна, где снег летел, пыля,
как будто б днище и огни видали
идущего над нами корабля...
Вот он проходит над судьбою нашей...
Рожденный нами!
           Доброго пути!
.
Тебе к Москве,
           из водной чаши в чашу,
сквозь арки триумфальные идти.
Держи спокойно небывалый путь!
На каждом шлюзе, у любых причалов
будь горд и светел, но не позабудь
о рядовых строителях канала...
  .         ______
.
А Дон качался близ насосных башен,
за плотною бетонною стеной.
Он подошел, он ждал —
                    в морскую чашу
скорей ударить первою волной.
И — берег моря — дыбилась плотина,
огромная, как часть самой Земли.
Гряда холмов суровые вершины
вздымала и терялася вдали,
там, где сквозь мглу, заметная с причала,
как врезанная в небо навсегда,
над лучшим экскаватором мерцала
тяжелая багровая звезда.
.
Плотина будет тверже, чем гранит:
она навеки море сохранит.
Тут вся земля испытана на сдвиг
не только в тишине лабораторий —
всей тяжестью страданий и любви,
неумолимой поступью Истории.
И камень выбран. В разных образцах
его пытали холодом и зноем
и выбрали надежный, как сердца,
испытанные и трудом, и боем.
Не сдвинутся, не дрогнут берега,
навек воздвигнутые на равнине,
но примут море, сберегут снега,
снега степей, бессмертные отныне.
.
А на плотине возвышалось зданье
легчайшее, из белых кирпичей.
Шло от него жемчужное сиянье,
туман пронзая сотнями лучей.
Туман, туман светящийся, морозный,
костры и снег, столпившийся народ,
земля в холмах,
          хребет плотины грозный,
звезда вдали, и возглас:
                 «Дон идет!»
.
И вздрогнул свет, чуть изменив оттенок...
Мы замерли — мотор уже включен!
За водосбросом, за бетонной стенкой
всхрапнул и вдруг пошевелился Дон.
.
И клочьями, вся в пене, ледяная,
всей силой человеческой сильна,
с высокой башни ринулась донская —
в дорогу к Волге — первая волна.
.
...Я испытала многие невзгоды.
Судьбе прощаю все, а не одну -
за ночь,
     когда я приняла с народом
от Дона к Волге первую волну...
.
От Дона к Волге первая волна —
как нелегко досталась нам она...
.
И странно было знать, что — пусть не рядом,
но там, где бьет Атлантики волна,—
холодным, пристальным, змеиным взглядом
следит за этим вечером война.
И видит всё, во что вложили души...
И это зданье, этот водоем
она уже наметила — разрушить,
как Тракторный тогда,
              в сорок втором.
.
Но мы — мы тоже помним эти годы.
Мы помним — в сорок третьем, в феврале,
на этой же недрогнувшей земле,
здесь, где мы встретили донские воды,
где море, точно памятник, встает
над кровью воинов —
                над рубежами славы,—
здесь был навеки перебит хребет
фашистской бронированной державы.
.
Пусть ни на миг об этом не забудет
тот, кто грозится, что война близка.
У нас развалин на земле не будет.
Мы строим прочно. Строим на века.
Апрель 1952
ИЗ `ПИСЕМ С ДОРОГИ`
.
                1
.
Темный вечер легчайшей метелью увит,
волго-донская степь беспощадно бела...
Вот когда я хочу говорить о любви,
о бесстрашной, сжигающей душу дотла.
.
Я ее, как сейчас, никогда не звала.
.
Отыщи меня в этой февральской степи,
в дебрях взрытой земли, между свай эстакады.
Если трудно со мной - ничего, потерпи.
Я сама-то себе временами не рада.
.
Что мне делать, скажи, если сердце мое
обвивает, глубоко впиваясь, колючка,
и дозорная вышка над нею встает,
и о штык часового терзаются низкие тучи?
Так упрямо смотрю я в заветную даль,
так хочу разглядеть я далекое, милое
                                 солнце...
Кровь и соль на глазах!
.
Я смотрю на него сквозь большую печаль,
сквозь колючую мглу,
         сквозь судьбу волгодонца...
.
Я хочу, чтоб хоть миг постоял ты со мной
у ночного костра - он огромный,
                     трескучий и жаркий,
где строители греются тесной гурьбой
и в огонь неподвижные смотрят овчарки.
Нет, не дома, не возле ручного огня,
только здесь я хочу говорить о любви.
Если помнишь меня, если понял меня,
если любишь меня - позови, позови!
Ожидаю тебя так, как моря в степи
ждет ему воздвигающий берега
в ночь, когда окаянная вьюга свистит,
и смерзаются губы, и душат снега;
в ночь, когда костенеет от стужи земля,-
ни костры, ни железо ее не берут.
Ненавидя ее, ни о чем не моля,
как любовь, беспощадным становится труд.
Здесь пройдет, озаряя пустыню, волна.
Это всё про любовь. Это только она.
.
1952
.
                2
.
О, как я от сердца тебя отрывала!
Любовь свою - не было чище и лучше -
сперва волго-донским степям отдавала...
Клочок за клочком повисал на колючках.
Полынью, полынью горчайшею веет
над шлюзами, над раскаленной землею...
Нет запаха бедственнее и древнее,
и только любовь, как конвойный, со мною.
Нас жизнь разводила по разным дорогам.
Ты умный, ты добрый, я верю доныне.
Но ты этой жесткой земли не потрогал,
и ты не вдыхал этот запах полыни.
А я неустанно вбирала дыханьем
тот запах полынный, то горе людское,
и стало оно, безысходно простое,
глубинным и горьким моим достояньем.
.
...Полынью, полынью бессмертною веет
от шлюзов бетонных до нашего дома...
Ну как же могу я, ну как же я смею,
вернувшись, "люблю" не сказать по-другому!
1952, 1960
ИЗ БЛОКНОТА СОРОК ПЕРВОГО ГОДА
.
В бомбоубежище, в подвале,
нагие лампочки горят...
Быть может, нас сейчас завалит,
Кругом о бомбах говорят...
...Я никогда с такою силой,
как в эту осень, не жила.
Я никогда такой красивой,
такой влюбленной не была.
ИЗМЕНА
.
Не наяву, но во сне, во сне
я увидала тебя: ты жив.
Ты вынес все и пришел ко мне,
пересек последние рубежи.
.
Ты был землею уже, золой,
славой и казнью моею был.
Но, смерти назло
              и жизни назло,
ты встал из тысяч
                своих могил.
.
Ты шел сквозь битвы, Майданек, ад,
сквозь печи, пьяные от огня,
сквозь смерть свою ты шел в Ленинград,
дошел, потому что любил меня.
.
Ты дом нашел мой, а я живу
не в нашем доме теперь, в другом,
и новый муж у меня — наяву...
О, как ты не догадался о нем?!
.
Хозяином переступил порог,
гордым и радостным встал, любя.
А я бормочу: «Да воскреснет бог»,
а я закрещиваю тебя
крестом неверующих, крестом
отчаянья, где не видать ни зги,
которым закрещен был каждый дом
в ту зиму, в ту зиму, как ты погиб...
.
О друг,— прости мне невольный стон:
давно не знаю, где явь, где сон ..
1946