себе, и преступили заповеди великих богов. Они отпали от меня, и сердце их ожесточилось в непотребстве. Они замыслили коварство восстания, говоря:
«Таркуу не отступился от своих видов на Египет. Его боятся, и потому вы все заботьтесь о собственной своей безопасности».
«Они отправили посланных к Таркуу, сыну Куша, говоря:
«Да будет мир в нашем союзе, и да будем мы друг к другу благосклонны! Никогда в союзе нашем не произойдет отпадения в другую сторону, о господин!».
«Опору моего господства, все ассирийское войско, они хотели привлечь в свой союз, подготовляя то, чего жаждало их мщение.
«Но судии мои получили сведение об их желании. Они перехватили их гонцов и их письма и узнали их измену. Они схватили и связали их по рукам и по ногам железными обручами и железными цепями, И свершился над ними приговор Ассура, царя богов, за то, что они согрешили против их повелений. На своих телах испытали они то, что моя воля могла сделать над ними. Город Мемпи, город Саи, город Биндиди, город Ца-ну (т. е. Мемфис), Саис, Мендес, Танис, и все другие города, сколько они их к себе ни привлекли, больших и малых я подчинил себе силою оружия.13
.
13 Бругш, стр. 723 ориг.
Таков был поход на Египет, приписываемый Ассархаддону, отожествляемому здесь с «Боченком, сыном Скрижали» (Ассур-бани-Хабалом), от имени которого написан рассказ.
.
Так кончается XXV псевдо-эфиопская династия. Мне кажется, что этого Тахараку (табл. LXXXVI), нельзя отожествлять с Тиргаком Библии, который пишется по-библейски ТРЕКЕ (תרהקה).
.
ГЛАВА IV.
ПСЕВДО-ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ ДИНАСТИЯ ПО УЧЕНИЮ САИДСКОЙ ШКОЛЫ: ДИНАСТИЯ ПСАММЕТИКОВ.
.
Эта династия (табл. LXXXVI) ставится вслед за предшествовавшей, и не напрасно. Здесь мы видим новый аппендикс периодической системы египетских царей, но автор начинает его только с Юстиниана или даже с калифов, как и видно на особо приложенных таблицах LXXXVII и LXXXVIII.
.
ТАБЛИЦА LXXXVI.
Сопоставление «Новейшего Архейско-Египетского царства от псевдо-23 до псевдо-26 династии с царством Богославным (иудейским) и с царством Византийским.

Но тут два решения:
.
1. Если верить библейской книге Цари (II Царей, 23, 29), его говорится, что царь Нека (Нехао) убил в сражении богославного царя Иосию, отожествляющегося у нас1 с Гераклием, то калиф Омар, и дело относится к 638 году нашей эры. Точно также и далее: если Бах-аб-Рэ есть тот Вафрий греческой Библии, о котором говорится в пророчестве Иеремия (44,30), что он «будет предан в руки его врагов», то (считая доказанным астрономически *), что та книга написана значительно позже появления кометы 451 года нашей эры и что богославный царь Седекия соответствует в ней Константину Паганату (668—679 г.), мы приходим к выводу, что Бах-аб-Рэ есть калиф Али и дело относится к 661 году, когда он был убит.
.
1 Христос, кн, I, табл. XX.

Есть надпись, что последний из всех этих зодчих занимал свою должность от 27 по 30 год эры Дария, Вспоминая, что в то время была уже агарянская эра, начинающаяся с 622 года, мы могли бы допустить, что он тут жил с 649 по 652 год.
.
К северу от Суэца, вблизи остатков старинного канала, пытавшегося соединить Красное море со Средиземным, найдены камни, покрытые иероглифическими и клинописными надписями, из которых я приведу только одну:5
.
«Велик бог Аура-Мазда, который сотворил небо, который сотворил землю, который сотворил человека, который даровал человеку волю, который передал Дарию это великое, это превосходное царство. Я Дарий, царь царей, царь многоязычных стран, царь всей великой земли, вдали и вблизи, сын Гистаспа, Ахаменид».
«Посредством Персии я завоевал Мудрайа (Египет). Я приказал рыть этот канал от реки, именующейся Пирафа (Нил) и текущей в Мудрайе до моря, которое идет от Персии. Когда канал был выкопан, я сказал:
«Идите и разрушьте половину канала. Такова была моя воля».
По уверению Страбона (как указывает на то Опперт в своих разъяснениях), Дарий приказал прекратить работу канала, потому что его уверили, будто Египет лежит ниже уровня Красного моря и стране угрожает опасность быть затопленной.
.
В заключение я приведу еще надпись мемфисского Серапеума.6
.
5 Бругш, стр. 755 оригинала.
6 Бругш, стр. 757 оригинала.
«Прожил он 36 лет царствования божественного благодетеля и господина земли, сына Солнца, и властителя венда Нтхариуша — да живет он отныне и до века! — и 13 лет царствования сына его, господина земли, сына солнца и владетеля венца Хшиарша (Ксеркса) —да живет он отныне и до века! — Вот сколько лет прожил Атхиухи, евнух из Персии, губернатор города Коптоса».
В этой надписи для Дария показано, повидимому, 36 лет царствования, а по калифским традициям Дарий царствовал 12 лет, а по греческим памятникам еще на год менее. Должны ли мы заключить отсюда, что Дарий царствовал в Египте действительно 36 лет?
.
Конечно, это было бы обязательно, хотя надпись сделана в мемфисском Серапеуме, а евнух был губернатором Коптоса. Но недоуменье остается в том, что такого рода надписи оказываются пометками, сделанными при имени царя Тахарака, умершего и по обычной хронологии в 693 г., за 56 лет до того времени. Ведь это уже выходит что-то вроде пророчества!
.
Кроме того, такого рода двойная датировка обыкновенно дает не последовательность лет, а ту же самую дату по двум эрам. Допустивши, что 36 год «Дария» был 36 год магометанской геджры, придем к выводу, что дело было в 658 году, как раз через 12 лет от воцарения Османа. Значит, надо читать: в 36 году геджры и в 13 году Османа.
.
Это не только не опровергает, но подтверждает наши выводы.
.
А вот и другая надпись тут же, содержащая по внешности уже прямо нелепость.7
.
«4 года царя верхнего и нижнего Египта, господина земли Арта-хсшесеш (Артаксеркс), и 16 лет божественного благодетеля и господина земли Арта-хсшесеш (Артаксеркса) прожил евнух из Персии Алиуарта, сын Артамоса, чадо госпожи дома Канцу (Qanzu), пребывая перед лицом бога Хима Коптского».
7 Бругш, стр. 758 оригинала.
Каким образом один и тот же евнух мог прожить сразу и 4 и 16 лет от воцарения Артаксеркса?
.
Очевидно, первым Артаксерксом назван здесь Али, а вторым Осман и, следовательно, дело было в 660 году нашей эры или же слово Арта-ксеркс значит просто архи-царь?
.
Так кончается говор египетских камней и начинаются папирусные и пергаментные сообщения на агарянском и греческом языках, а египетские храмы приходят в развалины, оставленные своими первосвященниками.
.
— «Нет бога кроме бога-Отца!» — раздается и в Египте новый лозунг — да и в Византии с 726 года начинается под влиянием агарян и отделившихся от них христиан и евреев борьба с изображениями богов — иконоборство и идолоборство. Под натиском новых религиозных идей пустеют египетские храмы, и местные жители бегут от них, как от притонов колдовства. «Не вливают нового вина в старые мехи», — говорит евангелист от имени Спасителя мира, и священники, не перешедшие в новую веру, теряют источники своего существования и вымирают. Но в европейских странах вскоре наступила реакция против абсолютного отвлеченного единобожия, и египетские священные быки-серапнсы воскресли под именем серафимов. Значительная часть древних богов превратилась в святых, да и сам единый бог разделился на целую троицу, а мумии превратились в мощи.
.
То же произошло отчасти и в Египте, где местные христиане не перевелись до нашего времени.
.
Да! Не от фанатизма внешних пришельцев вымер культ Озириса и Изпды (т. е. Иисуса Христа и Мадонны) в его древнеегипетском ритуале и обстановке, а потому, что он сыграл свою эволюционную роль и атрофировался, оставив от себя в Египте лишь одни величественные развалины!
* * *
Но почему же византийско-римско-египетскае властелины делали для себя похвальные записи на камнях не в Византии, а вдали, в пустынных местах, на при-Нильских и даже на Евфратских скалах? Ответ прост: на Босфоре не было голых скал. А относительно причин воздвижения храмов в «Святой земле», где трупы не поедаются нечистыми духами, и постройки там величественных сооружений соответствующего богослужебного характера я уже достаточно говорил. Визаптийско-римско-египетские теократические императоры, как августейшие, священнейшие особы, вели свое происхождение оттуда, а потому и должны были после своей смерти возвратиться в священную .землю своих отцов, чтобы не предаться в Царьраде тлению вместе с остальными смертными. Относительно постройки храмов в пустынных местах, вроде, например, храма между Дамаском и рекой Евфратом (рис. в IV книге, 772 стр.), где они не могли найти посетителей и потому обращались в развалины вслед за своей постройкой (так как не могли содержать даже своих служителей), можно сказать с уверенностью, что причиной их возникновения тут могло быть только какое-нибудь знамение с неба. Скорее всего это могло быть падение метеорита, о котором докладывали императору или императрице, и они спешили исполнить волю божию, несмотря ни на какие труды и затраты. А потом все жильцы бежали оттуда с голода.
.
О сказаниях и надписях, выцарапанных иероглифами и клинописью на малодоступных скалах, в пустынных местах, около нильских и евфратских берегов, можно прямо сказать, что они повествуют не о местных делах, а о чем-то отдаленном, относительно чего допустима свобода воображения, или же они сделаны в честь заезжавших сюда отдаленных властелинов. Ведь, разве не приказал — как говорят — Олег повесить свой щит на вратах Царь-Града, хотя он тотчас же навсегда ушел оттуда далеко в Киев? Разве не выцарапывают и теперь туристы свои фамилии и замечания на вершинах мало доступных гор?
.
Для чего они все это делают там, а не на стенах своего собственного дома? Для того, конечно, чтобы «прославить свое .имя на концах земли», как говорит классическое выражение.
.
Не раз приходится читать, как русские императрицы и императоры, приезжая в гости к своим собратьям заграницей, приказывали своим сопровождающим разбрасывать в толпу собравшихся ротозеев горсти привезенных с собою целыми мешкам в денег. Почему это делали они не у себя на родине, а на «концах земли», где только мимолетно один раз побывали и куда больше никогда не возвратятся? Ведь ясно, что там до них никому не будет дела после их ухода, и в следующем же поколении там никто не будет знать даже и того, откуда они приходили и как их звали?
.
Потому, — отвечу я, — что старинное воображение не было еще достаточно развито, чтобы ясно вырисовывать себе события не в их непосредственности, а в их исторической и пространственной перспективе.
.
Детское воображение и до сих пор рисует себе отдаленные не ясно представляемые места, как жилища чудес. Потому же и начертить там сказание о своих делах казалось для древнего в средневекового честолюбца особенно лестным. Этим отсутствием перспективности в психике обыденного человека и пользовались всегда служители культа.
.
Получив известие о предстоящем и, может быть, единственном в жизни приезде своего императора-теократа, о котором тоже, благодаря его отдаленности, слагались тут легенды, они, естественно, спешили, по примеру своих отцов, начертить на скалах сказания в честь его самого, или, если он был еще молод и ничего не совершил, то в честь его предков, называя их властелинами своей земли. А когда он, наконец, приезжал и шел осматривать местные достопримечательности, его вели специально к малодоступным скалам, говоря:
.
Вот где начерчено твое имя и твои подвиги! Вот где гремят сказания о твоих знаменитых предках! Их читают ветры и пески пустыни, их читает сам бог с высоты неба!
.
И лесть всегда достигала цели: новый византийский император посылал материальные средства и рабов на постройку нового храма или на возобновление старых общественных зданий и на устройство в них новых надписей. А в надписях, составлявшихся всегда с субъективной точки зрения, его называли, конечно, прежде всего властелином той страны, в которой жил автор, а посторонние страны, в том числе и отдаленное местопребывание властелина, не упоминались совсем, как ненужные, или вносились только, как дополнение.
.
Вот почему, читая в иероглифах или в клинописях — Рэ-Мессу, царь Египта, или что-нибудь в этом роде, мы можем сделать только то одно заключение, что автор сообщения жил в Египте и субъективно считал Рэ-Мессу или его предка своим царем и царем своей страны, а никак не то, что тот имел резиденцию на берегу Нила, тем более, что никаких следов Мемфиса или Фив, как я уже говорил, в долине Нила нет и их надо искать где-то в другим местах Византийско-римско-египетской империи.
.
В Египет эти цари приезжали, вероятно, лишь раз в своей жизни, при своем воцарении, на поклонение предкам и для собственного очищения, да вывозились туда же набальзамированными и в гробницах европейского происхождения после смерти и помещались в заранее приготовленные там на их же сродства посмертные жилища, над которыми потом, в случае провозглашения их великими святыми, могли постепенно создаваться на средства верующих великие курганы-пирамиды.
.
Этим-же объясняется и то, что гробниц и мавзолеев римских и византийских императоров нигде нет в Европе. И начинаются они на Западе только со времени его отделения от Востока, с Теодориха Великого. А в Византии, не потерявшей еще долго связи с Египтом, гробницы своих царей явились лишь, много позднее, когда Египет уже отделился от нее.

Рис. 222. Отдых крокодила после еды.

покровительство какого из трех великих святых-путеводителей они себя отдали.
Как только мы усвоили эту идею, так египетские иероглифические записи приобретают для нас не местный, а мировой интерес. Они показывают нам, что и в византийской церкви, как и в римской (о которой я говорил достаточно в V томе «Христа»), не все было с самого начала на постном масле, как нам внушили богословы времени составления Четьи-Миней, т. е. не ранее XII века нашей эры. И византийская церковь не вышла «из рук Христа» в том виде, как мы ее теперь имеем. И она на длинном пути своего эволюционного развития пережила не меньше метаморфоз, как и римская, и это мы увидим еще не раз в седьмой книге «Христа».
В 618 году Хозрой II Парвиз вторгается в Египет при Ираклии, но сын его возвращает ему Египет.
В 638 году агаряне под главенством Амру приводят в свою веру Египет и в 645 году будто бы основывают около Мемфиса свою столицу, называемую теперь Старый Каир.
С этого времени наместники Египта вплоть до 973 года называются эмирами и признают теократическое главенство следующих родов:
С 661 по 749 г. легендарный род Моавии-калифа — Омейады.
С 749 по 870 легендарный род Абассидов, самый выдающийся из которых, Гарун-аль-Рашид, восходит на престол в 786 году.
В то время, повидимому, еще не было Корана, так как поэты публично воспевают запрещенное им вино.
С 870 по 905 в Египте уже возникла самостоятельная теократическая династия Тулунидов, которые с 883 года присоединяют к нему и Сирию.
В 905 году багдадский калиф снова делается духовным главою Египта, и с 910 года эта страна становится абассидскою.
В 972 году Фатимид Мосз, полное имя которого есть Маср-Эль-Кагира, т. е. Маср Победоносный, почему-то будто бы основывает современный нам Каир, «рядом со старым, называвшимся Фостатом» и, повидимому, мифическим.
С 973 года властелины Египта сами называются калифами.
В 996 году Фатимид Хакем основывает секту измаэлитов, признающую главу Фатимидов за своего духовного властелина. При нем же астроном Ибн-Юнис составляет «Хакемовы таблицы звезд»» если они не апокриф.
В 1064 году уничтожается Мостонсером Александрийская библиотека, если она не миф. Война, голод и чума.
15 июля 1094 года Готфрид и Евстафий Бульонский, во главе крестоносцев, отнимают Эль-Кудс (Иерусалим) у Египта.
С 1169 года Юсуф Салах-Еддин, называемый Саладдином (1171—1193), управляет Египтом и основывает династию Эйюбидов. Господствовавшая здесь до тех пор шиитская религия сменяется суннитскою. С нашей точки зрения это и есть переход от агарянства к магометанству, надевшему чадру на женщин и уничтожившему живопись и скульптуру. Саладдин завладевает Дамаском, Сирией и отнимает Палестину у крестоносцев.
В 1171—1250 господство Эйюбидов, причем в 1201—1202 годах в Египте были чума и голод, а с 1240 года учреждается стража мамелюков (т. е. рабов).
В 1250 г. султанша Шагаредор, вдова Салеха-Эйюба, управляет Египтом при помощи совета мамелюков, что сильно противоречит нашим представлениям о магометанских женщинах в чадре и в гареме. Начинается господство мамелюков.
С 1515 года Египтом овладевают турки, и он управляется пашами, посылаемыми из Константинополя.
В 1718 году Наполеон высаживается у Александрии, разбивает мамелюков, но в 1801 году уходит из Египта, и Египет вновь переходит к Турции.
В 1811 году 1 марта Магомет Али-паша, назначенный египетским наместником, избивает мамелюков и устанавливает европейские порядки: школы, типографии, газету.
В 1882 году националист и демагог Араби-паша вызвал восстание против европейского влияния в Египте, которое переродилось во взрыв мусульманского фанатизма под предводительством пророка Махди, завладевшего Южным Египтом, Но в 1889 г. англо-египетские войска под начальством Китченера очистили Судан от махдистов, и с тех пор он вошел в состав Британской империи.
Такова общая схема египетской истории от начала нашей эры до настоящего времени, и мы действительно видим, что в Египте было достаточно реальных династий, чтобы возбудить у авторов Эпохи возрождения желание продолжить таким же образом его историю и в отдаленную глубь времен.
Но от желания до исполнения желаемого еще очень далеко, и вот мы видим, что первая достоверная династическая, а с нею и государственная история народов Средиземноморского этнического бассейна началась только с «эры Диоклетиана», т. е. с 284 года нашего современного, чисто условного летоисчисления от фантастического Рождества Христова, вычисленного впервые одним украинцем, принявшим при пострижении в монахи в Риме имя Дионисия Малого. Но монах вычислил его совершенно неправильно по воображаемому им соединению в этом году всех планет в созвездии Рыб — символе Христа.
А когда же жил сам этот хитроумный украинец? Нам говорят: он умер в 556 году... Но по какой же эре? По придуманной им самим, которую он определил мистическими способами за 556 лет до своей смерти? Или по существовавшей тогда уже давно эре Диоклетиана (она же эра реального, а не теологического Моисея)? Если по ней, то он умер лишь в 852 году нашего летоисчисления, когда действительно уже появилось евангельское христианство и символом Христа стало созвездие Рыб. Значит, эра эта сама по себе непосредственно годна только для событий не ранее IX века, а события прежних веков были переведены на нее по существовавшей до тех пор эре Диоклетиана. Да и эра евреев «от сотворения мира», и эра классиков от построения какого-то «города» (ab Urbe condita), ни на что не годны, так как первая — от сотворения мира — явно придумана, а относительно последней мы не можем сказать даже, какой это был город: Царь-град или Александрия, потому что итальянский Рим, как мы видели в пятом томе нашего исследования, возник и развился из ничтожной крепостцы лишь в христианский период, как город св. Петра (т. е. святого метеоритного камня), каким он и называется до сих пор.
Ни на что негодными, как увидим далее, оказываются и «эра Селевкидов» на Востоке от воцарения мифического начальника конницы при мифическом Александре Македонском и все другие древние эры в том-же фантастическом роде ... И вот мы опять, как в сказке о Белом бычке, возвращаемся к той же эре Диоклетиана, как к исходному пункту всяких других эр.
И мы видим, что до того времени не могло быть никакой опоры для серьезной хронологии, а потому нет возможности и построения истории народов в обычном смысле этого слова, как рассказа о последовательности событий, в которых главную роль играют взаимоотношения выдающихся личностей с остальной, безыменной массой и между ними самими. Ведь мы уже видели здесь, в наших сопоставительных таблицах псевдо-египетской. истории, как расходятся до неузнаваемости Эратосфен, Иосиф Рыжий, Евсевий Вселюбец, Туринский папирус и все другие наши первоисточники в определении времени царствования тех же самых последовательных властелинов и как спутана сама их последовательность. А при сравнении двух самых основных из наших документов — Саккарской и Абидосской стенных таблиц — мы отметили не без удивления, что в седьмой династии первой таблицы те же самые цари поставлены даже задом наперед, как будто по евангельскому изречению «и будут последние первыми, и первые последними». Что можно выкроить серьезного из такого фантастического материала, если даже и не признать вместе со мною, что все египетские династии — лишь бесчисленные вариации одной и той же династии Диоклетиана?
Я, конечно, не утверждаю безусловно, что культура до-Диоклетиановского периода была необычайно низка по сравнению с культурой его времени, и что тут был какой-то гигантский по своему времени скачок, хотя развитие скачками и является вполне естественным даже в биологии но теории мутаций, как существенному дополнению к дарвинизму и менделизму. Возможно, что в области чисто материальной культуры при Диоклетиане и не было очень резкого изменения. В глухих провинциях несомненно существовали еще и в V веке каменные топоры, в то время, как в столицах и крупных городах были уже в III веке металлические орудия производства вместе с металлическим же оружием, и ходили вдоль берегов Средиземного моря гребные и парусные суда. Потребности торгового обмена вызвали, конечно, и ранее Диоклетиана необходимость записей сначала элементарных, какие и я видал в детстве на бревнах крестьянских амбаров в Ярославской губернии, где количество зерна рефлективно обозначалось совершенно по «римскому способу»: каждая единица палочкой (III) и каждый десяток крестиком (ХХ), откуда был недалек переход и к полукрестику (У), как римскому изображению пятерки. А природа зерна обозначалась рисунком его растения.
Вполне естественно, что из таких предметных письмен доисторическая любознательность выработала и силлабическую азбуку, без которой невозможен никакой точный исторический

Он вделан в северо-восточном углу Каабы неподалеку от ее двери, на расстоянии 4 или 5 футов от земли, или, по Ибн-Батуте, на 6 пядей от земли, «так что человек высокого роста должен нагнуться, чтобы поцеловать его, а низкого роста должен вытянуть шею для этой цели». Он имеет вид неправильного овала около 7 дюймов в поперечнике и укреплен довольно прочно, только, к сожалению, неизвестно, насколько глубоко он уходит в стену (рис. 99).

Рис. 99 (повторение рисунка 88 на странице 481).
«Камень, брошенный богом с неба», величайшая святыня современных магометан и средне-вековых агарян. «В настоящее время тут видны пятнадцать метеоритных осколков, различных по форме и величине, но хорошо соединенных вместе известковым цементом и совершенно гладких (отшлифованных бесчисленными поцелуями верующих). Их, цвет, — говорит Кричтон, — кофейный, близкий к черному, и все эти обломки заключаются в рамке, имеющей толщину от 2 до 3 дюймов. Рамка также черного цвета и представляет собою род цемента, состоящего из смолы и песку. Метеорит, которому принадлежат эти осколки, был из отдела каменистых. Они похожи на лаву, содержащую в себе частицы беловатого и желтоватого вещества» стр. 522). Он вделан в северо-восточном углу кубического сооружения, чрезвычайно напоминающего библейскую «скинию завета», где хранились каменные скрижали, данные богом с неба Моисею, путешествовавшую по библейскому сказанию как раз в этих местах и исчезнувшую .затем с богословского горизонта без следа.
.
Относительно того, почему он разломался на куски, создано, конечно, не мало объяснений для удовлетворения пилигримов.
Во время пожара Мекки, — говорят нам одни, — в царствование мятежного Евзида I, пламя раскололо небесный камень на три части. Вскоре после этого он был склеен и обтянут серебряным обручем, который будто бы был возобновлен и увеличен Гарун-аль-Рашидом. Другие говорят, что во время нашествия еретиков-карматов, когда небесный камень был унесен из Мекки в Хеджер, он был разбит одним карматским солдатом еще до того, как в 950 году был возвращен в Мекку. А третьи говорят, что около 1020 года сумасшедший египетский султан Хакем, претендовавший на божескую почесть (а по другим известиям, один подосланный им человек), во время совершенна обрядов хаджа, три раза ударил по нему железною дубиною, скрытою до времени под платьем, за что весь египетский караван подвергся избиению и разграблению. От ударов этих отскочили еще три куска величиною с ноготь человека, были растерты в порошок, которым, с помощью известкового раствора, замазали язвины. А с того времени черный камень оставался неприкосновенным до 1674 года, когда в одно утро он, вместе с дверью Каабы, оказался испачканым человеческим калом, так что каждый, кто целовал его, возвращался назад с запачканными губами. Подозрение пало на персиян, но настоящих виновников этой насмешки не было отыскано. В настоящее время тут видны 15 метеоритных осколков, различных по форме и величине, но хорошо соединенных вместе известковым цементом и совершенно гладких. Их цвет, — говорит Кричтон, — кофейный, близкий к черному, и все эти обломки заключаются в рамке, имеющей толщину от 2 до 3 дюймов. Рамка эта также черного цвета и представляет собою род цемента, состоящего из смолы и песку. Метеорит, которому принадлежат эти осколки, был из отдела каменистых. Они похожи на лаву, содержащую в себе частицы беловатого и желтоватого вещества.
«Я — говорит Буртон — внимательно рассматривал весь камень, усердно целуя его и ощупывая руками и лбом, и нашел, что он был не что иное, как аэролит».
И это вполне соответствует сказанию, что он был брошен архангелом Гавриилом.
Уважение к нему поразительное.
Еще не доходя до него, пилигрим протягивает к нему руки, целует воздух и бормочет молитву. Он пробивается сквозь густую толпу своих единоверцев и считает себя счастливым, если ему удалось коснуться камня правой рукой, а тем более поцеловать его.
«Это, — говорит Вамбери — высшая цель всех стремлений пилигримов».
Характерны в данном случае и (апокрифические) слова Ибн-Батуты:
«Взоры, — говорит он, — видят в нем необыкновенную красоту, как у молодой невесты; при целовании испытывается удовольствие, которым наслаждаются уста, и тот, кто целует его, желает не переставая целовать его снова и снова. Довольно привести слова пророка по этому случаю: поистине, он есть правая рука бога на земле».
И только Ель-Азраки сообщает свидетельства некоторых будто бы слышавших халифа Омара-Ибн-ель-Хиттаба, говорившего пред черным камнем:
— «Я знаю, что ты — простой камень, который не может ни повредить, ни помочь мне. И я не стал бы целовать тебя, если бы не видел, как делал это Магомет».
«Вокруг Каабы устроен из мраморных камней различного цвета помост, лежащий на 8 дюймов ниже уровня двора. Это пространство, образующее неправильный круг, окружено 32 позолоченными колоннами, или столбами, каждый около 71/2 футов вышиною. Между каждыми двумя столбиками привешивалось по семи скверных стеклянных ламп зеленого цвета, которые зажигались каждый раз при захождении Солнца, но свет их был очень слаб. На самом широком помосте, во дворе Каабы, находится пять «макамов» (мест). Самым большим уважением из них пользуется «макам Ибрагим», что значит: место Аб-Рама (Отца Рима). Оно находится против северо-западного угла Каабы, рядом с воротами Бабуль-Салям и представляет собою довольно изящный павильон, поддерживаемый шестью столбами, в 6 или 7 футов высоты каждый. Четыре из них сверху до низу окружены хорошей железной решеткой, за которой виден футляр пирамидальной формы, скрывающий под собою значительный камень. На этот камень — говорят нам — некогда становился Отец-Рима (Аб-Рам), когда строил Каабу, и верующие утверждают, что он сохранил следы ног патриарха, хотя ни один богомолец не видал этого, потому что футляр, под которым он лежит, всегда покрыт красной шелковой материей.
Остальные четыре «макама» символизируют четыре ортодоксальные магометанские секты: хапифитов, ханбелитов, шафеитов и малекптов. Из них Макам-эль-Шафеи составляет верхний Этаж того здания, в котором находится колодезь Зям-Зям, но все эти макамы построены лишь в XVII веке нашей эры.
Сюда приходят во множестве богомольцы и пьют воду, просовывая свои руки с чашками сквозь железную решетку, вставленную в окне. Начальник колодца, игравший довольно видную роль в Мекке, носит странный титул «отравителя», хотя вода колодца Зям-Зям и считается целебным средством от всех болезней.
«Одна капля ее, положенная на язык умирающего, избавляет его от чистилища; одна капля ее сохраняет женскую красоту и уничтожает бесплодие».
В меккской мечети есть еще одно замечательное место.
У северной стороны Каабы, близ ее двери, находится углубление в земле, в которое могут свободно поместиться три человека. Место это называется «макам Джибрапл» (место Гавриила), потому что архангел возвестил здесь Магомету приказание ввести в употребление пять ежедневных молитв и сам совершал их здесь с пророком, а на деле это и должна быть одна из выбоин метеорита, другой осколок которого может быть образовал и колодезь Зям-Зям.
Все эти здания с Каабой во главе окружены довольно большим двором, образующим собою параллелограм. Стены его так близко прилегают к окружающим их меккским домам, что у некоторых окна обращены прямо во двор и составляют собственность лиц, которые отдают их в наем более богатым пилигримам за дорогую цену. За более или менее порядочное помещение с окнами, выходящими во двор мечети, платилось в XIX веке на время хаджа более 500 пиастров.
«Вдоль стен в мечети устроена довольно хорошая колоннада. Всех столбов здесь более 500, и они имеют по 20 футов вышины и от 11/2 до 13/4 футов в диаметре. Построены они опять лишь в 1626 году. В некоторых местах и стены, и колонны раскрашены желтым, синим и красным цветами, которые всего более любят магометане. Колонны соединены между собою араками и арки наверху снабжены куполами. Внутри арок на позолоченных цепях подвешено множество ламп и некоторые из них зажигаются каждую ночь».
Имеются ли здесь какие-нибудь указания на то, когда произошло падение метеорита, давшее начало меккскому храму?
Отбросив мифы, мы приходим к заключению, что «Эра бегства» (Геджра) мусульман и начинается с бегства при этой катастрофе. С таким предположением согласны и исторические сказания.
Бывший тут прежде храм был — говорят нам — совершенно разрушен (ударом?) Нужно было срыть все остатки его, чтобы воздвигнуть новый. Абдалла (т. е. слуга божий) предложил сделать это мекканцам, но суеверный страх не позволил им принять предложение. Страшно перепуганные жители Мекки почти все поголовно удалились в долину Мина и жили там в продолжение трех дней, а потом пришли помогать Слуге божьему (Абдалле), Кааба была выстроена с небывалою пышностью. Город Сана снабдил ее известью, гипсом, мозаиками, которые некогда были принесены Иула абиссинцами, и мраморными колоннами; дверь была обложена золотыми пластинками; шерстяное покрывало было заменено шелковым, пропитанным драгоценными благовониями. При этой постройке, оконченной в 66 году Геджры (в 685 г.) алтарь метеорита и получил название Каабы.
К кощу первого столетия после общего бегства от метеоритного сотрясения (Геджры по-аравийски) в первый раз была устроена Валидом Ибн-Абдуль-Малеком в меккской мечети колоннада, пилястры которой были во множестве украшены золотыми пластинками, привезенными, говорят, из испанского города Толедо. А вот щедрый Гарун-аль-Рашид, к великому изумлению исламитских историков, ничего не сделал капитального для украшения Каабы, да и вообще в более достоверный исторический период, с половины X века, т. е. со времени освобождения Мекки из-под власти карматов, почти до половины XV века, о меккском храме нет никаких известий.
Таким образом, и все, что я сейчас сказал о постройке меккского храма, становится похоже на миф, особенно благодаря такому обстоятельству. Во второй половине XVII века (в 1626 году) — говорят нам — город Мекка вместе с Каабой сильно пострадал от большого наводнения. Дождевой поток из Джебель-Нура был настолько велик, что скоро потопил весь город. Вода с неудержимой силои хлынула в мечеть. Почти все люди, какие были здесь, утонули. Изящные экземпляры Корана и другие драгоценности, какие были в мечети и в окружавших ее домах, были уничтожены; часть стены Хеджера и три стены Каабы были опрокинуты; в городе утонуло до 500 человек. Но это бедствие было причиной новой капитальной поправки Каабы в следующем 1627 году. В начале настоящего столетия Кааба еще раз значительно пострадала во время осады Мекки ваггабитами, но ваггабиты были скоро изгнаны и осенью 1816 года прибыло в Мекку довольно значительное число художников и рабочих, присланных из Константинополя. Это была уже последняя поправка. Таким образом мы видим, как политические и религиозные события магометанского мира отзывались на судьбе Каабы. Но несмотря на все, она, по убеждению исламитов, есть самое древнее здание в целом мире, существование которого прекратится только пред кончиной мира. Тогда — говорят нам — придут эфиопы, которые завладеют Аравией и разрушат Каабу, после чего она уже никогда не будет восстановлена, «как говорит Аль-Джаннаби». По другому же преданию, Кааба пред кончиной мира будет унесена ангелами на небо.
«Одно из чудес этой мечети — говорит нам Ибн-Батута — состоит в том, что она может вместить в себе такое множество народа, которое может быть сосчитано только одним богом. Это объясняется тем, что ангелы тайно увеличивают объем здания и уменьшают величину каждого молящегося субъекта. Другая чудесная сторона та, что здесь во всякое время дня и ночи совершаются чьи-то невидимые обходы вокруг Каабы, что голуби, которых здесь много, не летают над самой Каабой и никакая птица не садится на нее, если не больна. Тогда, севши, она или тотчас умирает, или выздоравливает».
Но все же меккская мечеть только во время молитвы считается священным местом, а в другое время она теряет религиозный характер и в ней совершаются разного рода житейские дела. В разных местах ее находятся школы, в которых постоянно можно видеть, как палка учителя прогуливается по спинам непонимающих урока или шаловливых учеников. Здесь встречается друг с другом множество торговых людей и нищих. Больных, ожидающих или чудесного исцеления от близкого присутствия святыни, или смерти, тут так много, что двор имеет сходство с госпиталем. Здесь, в колоннаде, можно видеть и кухмистеров, и разного рода мелких торговцев, и брадобреев. Сюда приходят часто меккские жители отдохнуть под прохладной тенью. Здесь некоторые из бедных пилигримов проводят все свое время, и едят тут, и спят. Здесь же просушиваются простыни и всякого рода белье, вымытое в воде Зям-Зяма. Оно охотно раскупается хаджами, которые верят, что если их тела по смерти будет обернуто или одето во что-нибудь такое, что было вымыто в священной воде Зям-Зяма, то душа их будут иметь более легкий доступ в рай. Мало этого. Здесь во дворе мечети, в близком присутствии первостепенной религиозной святыни, Каабы, совершаются иногда совершенно публично такие дела, о которых скромность не позволяет говорить нашим европейским путешественникам. И что всего замечательнее, так это то, что такие дела не встречают себе никакого порицания; они вызывают в простодушной и развратной публике только смех. Близ ворот Бабуль-салям постоянно сидят со всеми письменными принадлежностями арабские шейхи, предлагающие свои услуги для писания писем, счетов, контрактов и других документов. Ими же продаются разного рода магические изречения, амулеты и рецепты любви, которые охотно раскупаются за дорогую цепу преимущественно бедуинами. В Мекке, и особенно в мечети, много голубей, которые считаются неприкосновенною собственностью Каабы. Никто не имеет права убивать их. Везде, то здесь, то там, расставлены каменные сосуды с водой для питья им. Здесь же сидят женщины и продают зерновой хлеб, которым богомольцы кормят голубей.
При Каабе состоит многочисленный штат служителей: евнухов, ламповщиков, муэззинов, катибов, чтецов, улемов, имамов, муфтиев и др. Весь этот многочисленный штат получает определенное содержание от мечети и добровольные подарки пилигримов. Первое официальное лицо в мечети есть наиб-аль-харам, хранитель ключей Каабы. В его руках, кроме их, находятся все доходы пожертвованные разными лицами; он наблюдает за правильным их распределением. Все поправки Каабы производятся под его наблюдением. За этим лицом (по степени, важности) следует ага, начальник евнухов, обязанности которых отчасти полицейские. Они метут двор мечети и наблюдают за чистотой, и они же устраняют беспорядки и водворяют тишину. В руках они носят длинную палку, которою имеют право, по своему усмотрению, наказывать виновных.
Число евнухов доходит до 40; и штат их иногда пополняется подарками мальчиков от магометанских властителей. Все евнухи, служащие при Каабе, получали от мечети и из Константинополя определенное содержание, подарки от богомольцев и большую прибыль от торговли, которую они ведут в Мекке. Поэтому все они настолько обеспечены в материальном отношении, что каждый содержит при себе по нескольку невольников. Начальник евнухов, ага, выбираемый ими самими, играет важную роль, как в мечети, так и в городе. Он имеет право сидеть в присутствии паши и шерифа. Во главе всех официальных лиц города Мекки стоит этот шериф, духовный и светский глава. Его имя произносится в молитвах после имени константинопольского султана, которому принадлежала до мировой войны власть над Аравией. Но благодаря своему захолустному положению он имеет, конечно, лишь показную власть.
Обратимся теперь к описанию пресловутого «хождения (хаджа)» современных нам магометан.
Посещению горы Арафа должны предшествовать «предварительное» посещение Каабы с обходами вокруг нее и шествие между двумя холмами Сафа и Мярва. Совершивши «предварительные обходы» вокруг Каабы и другие неразлучные с ними церемонии, толпа чужестранных богомольцев под руководством тамошних специалистов выходит из мечети воротами Сафа «в виду Каабы». Около зеленых колонн они ускоряют свой ход до полной рыси и во время этого бега («сай», по шариату), произносят под диктовку вожака молитву:
— «О, господи, прости и сжалься! Забудь то, что ты знаешь обо мне, потому что ты самый лучший и щедрейший! Спаси нас от огня ада и введи безопасно в рай! О господи, даруй нам счастье здесь на земле и в будущей жизни и сохрани нас от мучений ада!».
Всходя на холм Мярва, богомольцы также кричат:
— «Подлинно, Сафа и Мярва суть два Памятника божия. Потому и бегать от одного к другому не будет ошибкою».
Затем все быстро бегут с холма Мярва на холм Сафа, оттуда снова — на Мярва и т. д., до семи раз. Пешие, конные и сидя на носилках, все совершают обряд бегства. Все спешат, перегоняют друг друга, беспрестанно выкрикивая громким голосом одни и те же молитвы. Тут же, на улице, сидят торговцы, между которыми снуют взад и вперед покупатели, пробивая себе дорогу сквозь толпу неизбежных на востоке зевак. Шум и толкотня страшные!.. «Этот обряд совершается, — говорят нам, — исламитами в подражание Агари, матери Измаила, которая (при падении метеорита), по преданию, семь раз пробежала от холма Сафа к холму Мярва, ища воды для своего умирающего сына». Подбегая к одному холму, она слышала с другого голос: «здесь вода». Подбегая к другому, она слышала то же самое. Бег ее, естественно, то замедлялся, то ускорялся; она беспрерывно озиралась в разные стороны, ища воды. И вот богомольцы, в подражание ей также, но только уже бессмысленно, поворачивают при перебегании свои головы во время бега в разные стороны.
Но это объяснение перебежек, конечно, чистая выдумка, как и сама Агарь, и поводом к такому обряду могло быть только реальное бегство от метеоритной катастрофы.
Окончив свои, так сказать, приветственные обряды (по прибытии в Мекку), богомольцы отыскивают себе квартиры на все время совершения хаджа. Становятся заметны приготовления к поездке на гору Арафа, обряды и церемонии на которой составляют самую важную часть. Эта гора отстоит от Мекки на 7 часов пути, и история прародителей человеческого рода тесно связана с ней. По одному преданию, записанному Рабгузом в его книге «Рассказы о пророках», Адам после грехопадения удалился в Индустан, а Ева на гору Джидда. Виновник их падения, Иблис (дьявол) убежал — в Басру, змий — в Испагань, а павлин — на гору Мина. Долго и много плакали Адам и Ева в разлуке друг с другом и, наконец, после многолетнего странствования, все время отыскивая свою подругу, Адам дошел до одной горы близ Мекки, где и встретился с нею. Гору эту они назвали «Арафа», что значит «место познания». На этой же горе Адам был научен архангелом Гавриилом тому, как он должен молиться своему творцу.
Путешествие на гору Арафа составляет, по шариату, первую степень обязательности — в 7-й день месяца Дзуль-Хаджа. В этот день в городе и по арафатской дороге бывает страшная суматоха. Одни богомольцы едут на верблюдах, другие на мулах, третьи на ослах, но большая часть их отправляется в путь пешком. Крик, перебранки и молитвы заглушаются ревом животных, которые к тому же увешаны колокольчиками. Кое-где перед значительными лицами, играет восточная музыка. За богомольцами следуют разного рода торговцы со своими товарами. В деревне и долине Мина, где, по преданию, Каин и Авель приносили свои жертвы богу, богомольцы должны остановиться и пробыть до утренней молитвы следующего 8-го дня, но это предписание шариата не исполняется по причине тесноты долины. Третья и четвертая молитвы того дня совершаются в мечети Мюздаляфа, стоящей вправо от дороги, за Миной, где богомольцы все вместе произносят (под диктовку вожака) молитву:
— «Боже мой! предохрани от огня мое тело, мою кровь, мои кости и все мои члены! О, милосерднейший из существ милосердных!».
Пройдя горное ущелье, пилигримы вступают в долину Арафа, по которой тотчас и рассыпаются, чтобы найти место для стоянки, причем избегают, по запрещению шариата, только местечка Бурана. Далеко за полночь не утихают здесь шум и крики лиц, отыскивающих друг друга в толпе и разбивающих свои палатки. Немногие проводят эту ночь во сне, а большая часть в благочестивых (и довольно диких) песнопениях или в кругу веселых собеседников.
Двукратный пушечный выстрел возвещает о наступлении великого дня Арафа, 9 числа месяца Дзуль-хиджа, дня первой утренней молитвы, после совершения которой все спешат осмотреть священную гору.
Арафа возвышается почти на 400 метров над окружающею ее местностью, которая имеет в окружности несколько километров. С восточной и западной стороны ведут на нее довольно широкие каменные ступени. Внизу, на восточной, юго-восточной и западной сторонах равнины виднеются мечети и другие здания. С горы открывается живописный вид на долину, в которой Буркхардт, во время своего путешествия, насчитал до 70 тысяч, Буртон до 50 тысяч, а Али-беи до 83 тысяч человек. Во время пребывания Буркхардта здесь было до 25 тысяч верблюдов и 3 тысячи разного рода палаток, между которыми, по своей красоте и богатству, занимали первое место палатки жены египетского паши, Мухаммеда-Али.
Новый залп пушечных выстрелов возвещает наступление третьей ежедневной молитвы, к совершению которой пилигримы должны приготовиться полным омовением. Музыка возвещает шествие шерифа на гору. Народ, верховой и пеший, бежит в беспорядке туда же, стараясь занять по возможности более удобное место. «Во главе процессии шерифа, — говорит Буртон, — шло несколько человек, несших булавы, и они по обыкновению довольно бесцеремонно пробивали себе дорогу. За ними следовали наездники пустыни с длинными копьями, украшенными кисточками, затем вели лошадей шерифа, породистых и малорослых... Черные рабы вели их под уздцы и у каждого было большое ружье с фитилем. Затем, предшествуемый тремя зелеными и двумя красными знаменами, ехал на муле в белой одежде с открытой головой шериф, а за ним все его семейство и придворные. Широкий зеленый зонтик, шитый золотом, который нес служитель над головой шерифа, был единственным отличительным знаком его достоинства, и шествие заключалось толпою бедуинов, на лошадях и верблюдах.
Эта процессия медленно подвигалась к горе. Шериф и окружающие его поместились поближе к месту проповеди, другие по-всему спуску и даже у подошвы горы. Здешнее поучение всегда читается с платформы меккским кадием по книге в продолжение почти трех часов до самого захода солнца, и во все это время проповедник должен, насколько возможно, чаще поднимать свои руки к небу, чтобы получить благословение свыше.
Сначала богомольцы слушают проповедь молча, но номере того как воодушевляется проповедник, наэлектризовывается религиозным фанатизмом и народная масса, все чаще и чаще прерывая чтение возгласами: «ляббайка, иллягумма, ляббайка!» (я здесь, господи, я здесь!) Народ при этом машет своими белыми ихрамами и зелеными зонтиками, так что вся местность получает вид зеленного луга, как говорит Буркхардт.
И в то время, как одни громко кричат, плачут и бьют себя в грудь, сокрушаясь о своих грехах, или стоят молча, проливая слезы, другие проводят время в громком разговоре, смехе и в курении кальяна или же в обществе публичных женщин.
По закате солнца проповедник оканчивает чтение, возглашает в последний раз «ляббайка», и народ стремглав бросается с горы. Одни пилигримы стараются обогнать других, один караван старается перегнать другой, схождение с Арафа представляв какую-то бешеную скачку. Все, как сумасшедшие, гонят верблюдов, носилки ломаются, пешеходов опрокидывают, даже верблюды падают; драка со всех сторон, а зачастую и кровавые схватки.
«В ущелье, через которое нужно было пройти, — говорит Буртон, — стало еще ужаснее. Верблюды вместе с носилками натыкались с шумом на стены. Никто не мог сообразить, что с ним делается. Пушечная пальба и залпы блестящих ракет еще увеличивали смятение женщин и детей, пораженных ужасом. Музыка не переставала, пилигримы кричали, что было силы:
— «Да будет праздник этот благоприятен!».
Дойдя до мечети Мяздалафа, отстоящей «на три мили» от Арафа, богомольцы останавливаются и поздравляют друг друга с приобретением звания «хаджи». Утром 10 дня месяца Дзуль-Хиджа, после первой молитвы, они, поднявши с земли по несколько камешков, идут далее. Они обязаны остановиться в долине Мина для совершения обряда «бросания камней» в трех местах: при входе в долину, в середине и конце ее, благодаря чему здесь образовались три так называемые «кучи камней дьявола». Богомольцы бросают тут семь раз по семи камней.
Я думаю, читатель сам понимает, что объяснить такой обычай можно лишь тем, что в этом месте выпал при метеоритной катастрофе 622 года целый град камней, и народная молва объяснила это явление избиением богом дьявола. Но часто случается, что камни, бросаемые в сатану, попадают в головы невинных богомольцев, после чего между хаджами происходят ожесточенные схватки.
В 10 день месяца Абуль-Хиджа богомольцы закалывают в долине Мина, совсем как в библейских описаниях, жертву из годовалых овец, из двухлетних коров и из пятилетних верблюдов,1 число которых разнообразится, смотря по усердию каждого. Все эти животные увешаны разноцветными лентами и побрякушками, и головы их во время заклания должны быть обращены к Каабе. По данному сигналу, масса мясников бросается в толпу богомольцев и в самое короткое время закалывает (как и по Библии) тысячи животных, произнося при этом молитву:
— «Во имя бога, милостивого, милосердого! Велик бог!».
1 «Способные к жертвоприношению животные: овен годовалый, бык двухлетний, верблюд пяти лет. Недостаток рогов, вертежи и короста на овцах, хотя бы они были жирны и здоровы, делают их негодными к закланию пред богом. Овны холощеные годны, если они не кривые, слепые, худощавые, хромые, если передние и задние ноги их не повреждены, не отрезано ушей, и не много обстрижено шерсти и хвоста» (Д'Оссон, стр. 368).
Мгновенно вся долина покрывается потоками крови и представляет вид самой грязной скотобойни. Жертвенное мясо тут же на месте съедается жертвователями, их родственниками и знакомыми и щедро раздается беднякам. Но животных закалывается так много, что богомольцы не успевают съесть всего и происходит то, что значительное количество мяса оставляется на месте, где служит пищею хищным птицам и животным и подвергается разложению.
«Ночью, — говорит Буртон, — воздух был так тяжел, что я не мог спать. Здесь разлагалось от 5 000 до 6 000 убитых животных».
Такая антисанитарная обстановка служила все время причиною многоразличных болезней, быстро развивавшихся между богомольцами, и объясняет громадную смертность их, как в предшествовавший их путь, так и в самой Мекке, и особенно во время обратного пути на родину. По вычислению д-ра Шнеппа, в обыкновенное время, когда не бывает никакой эпидемии, гибнет 1/5 часть богомольцев. Этим и объясняется постановление шариата, которое требует от магометанина, желающего совершить хадж, обеспечения в хозяйственном отношении своей семьи. Сильные холерные эпидемии 1831 и 1865 годов были занесены в Европу из Мекки.
В 1-й день богомольцы приобретают здесь окончательно титул «хаджи». Вся долина в это время оглашается обоюдными поздравлениями и пожеланиями счастия друг другу. Открывается ярмарка. Ночью долина пылает фейерверками, потешными огнями и оглашается ружейными выстрелами. Но побиение сатаны и затем не прекращается. В полдень 11 и 12 числа месяца Аб-ул-Хиджа богомольцы (бросают по 7 камешков в каждое из трех мест, где являлся бес, так что за три дня каждый богомолец перебрасывает до 63 штук.
Бросив последний камень, зажиточные хаджи возвращаются в Мекку, между тем как бедняки еще остаются в Мине, чтобы попировать на остатках гниющего мяса и .заготовить из него провизию на обратный путь. Ломтики, нарезанные из этого мяса, сушат потом на солнце на дворе Каабы.
В полдень 12 числа месяца Аб-ль-Хиджа богомольцы оставляют Мину и с радостию, которая выражается пением, криком, болтовней и смехом, возвращаются в Мекку, где видят Каабу, одетую в новое покрывало. На другой день, в час после восхода солнца, отворяются ее двери. Толпа бросается внутрь храма, иногда чрез головы друг друга. Евнухи, стоящие при дверях щедро раздают удары палками тем, которые производят беспорядки и уклоняются от платы за вход в Каабу. В это время все, начиная от шерифа Мекки с серебряным ключом в руках до последнего привратника, требуют себе платы от посетителей святилища.
По окончании всех обрядов хаджа богомольцы совершают еще обряды «гумра». Местом их служит небольшая, бедно-украшенная мечеть Ельгумра, которая отстоит от Мекки примерно на полчаса пути к северо-востоку. Дойдя до кучи камней, которая, по магометанскому преданию, показывает место, где Абу-Лахаб думал устроить засаду пророку Мухаммеду и где сам нашел себе гибель, богомольцы бросают снова камни, произнося проклятие Абу-Лахабу.
— «Поистине Сафа и Мярва, — должны они тут снова сказать, — два памятника божия. Бегать от одного к другому не будет ошибкою для того, кто совершает гумра».
Затем богомольцы идут к брадобреям, где читают, очевидно под диктовку кого-нибудь следующую молитву:
— «О боже, моя голова в твоих руках! Даруй мне в день воскресения свет для каждого волоса! О ты, милосерднейший из милосердных!».
Затем идут в места рождения Магомета, Фатимы, Али, Абу-.Бекра и Абу-Талеба (который считается великим патроном Мекки), к памятникам Хадиджы (жены Магомета) и Амины (матери его). На вершине горы Джебель-Кабайсим показывают место, где луна раскололась по желанию пророка на двое; на Дже-бель-Нур показывают небольшой грот, где ангел Гавриил открывал Магомету разные отрывки Корана. Обошедши эти и некоторые другие религиозные памятники и возвратившись в Мекку, богомольцы приготовляются к обратному пути.
Теперь хадж в строгом смысле слова закончен: остались не совершенными лишь некоторые обряды религиозного путешествия. Богомольцы, на своем обратном пути из Мекки, должны еще посетить светлейшую Медину и поклониться здесь так называемому гробу Магомета.2 Во всем мусульманском мире только одни ваххабиты отвергали путешествие в Медину с религиозными целями, считая что тут гроб подложный, а настоящий висит поддерживаемый ангелами, между небом и землей до страшного суда. Мединская мечеть, по воздаваемому ей почтению и поклонению, — говорит Буртон, — занимает срединное положение между меккской Каабой и иерусалимской мечетью Омара.
2 Некоторые богомольцы исполняют эту обязанность в передний путь.
Медина стоит на расстоянии 10—11-дневного пути от Мекки по пустыням и отрогам гор и находится на краю огромной пустынной низменности Неджеда, близ гор, которые окружают ее с трех сторон. Здесь, в местностях, достаточно орошенных водою, расположены мединские сады, которые производят чарующее действие на душу путешественника, прошедшего огромную пустыню. На юг от Медины расстилается необозримая и бесплодная равнина, через которую тянется дорога в Мекку. Медина так же, как и Мекка, входит в священную территорию, границами которой служат на севере гора Оход (в 5 верстах от Медины), на юго-западе — гора Аира, а с других сторон эти границы неопределенные. Кто умирает в этой священной области, тот имеет заступничество и ходатайство пророка в день страшного суда.
В город ведут четверо ворот, которые довольно массивны и красивы. Крепость находится сравнительно с другими крепостями Востока в хорошем состоянии. Она обнесена стеною до 10 метров вышины, на которой стоят полукруглые башни с бойницами, и окружена рвом. Дома здесь все построены из камня, и некоторые, улицы вымощены камнем, а население этого города, по предположению Буркхардта, доходило в XIX веке от 16 до 20 тысяч человек. Мечеть так же, как и в Мекке, называется Ель-Харам, но всего чаще ей присваивается название Месджидуль-наби (мечеть пророка). Она меньше меккской мечети, так как имеет в длину только 165 шагов, а в ширину —130, но, по устройству своему, она походят на первую: тот же открытый четырехугольник, окруженный со всех сторон крытой колоннадой.
Колонны здесь все выбелены и только неподалеку от воображаемой могилы Магомета обложены лазурью и украшены разноцветными арабесками. Они тоже, как и меккские, украшены на верху белыми куполами, а пол в некоторых местах выложен мрамором. Главное ее богатство сосредоточено в южной части, где стена у колонн обложена мраморными плитами и имеет широкие и высокие окна со стеклами. Эта часть мединской мечети составляет святилище, тут будто бы покоится прах Магомета на расстоянии 25 шагов от южной и 15 от восточной стороны. Она обнесена железной решеткой, зеленого цвета называемой Ель-Хеджр, и составляющей неправильный четырехугольник, и украшена бронзовыми надписями, которые считаются золотыми.
Однако сквозь ее решетку ничего не видно!
Богомольцы смотрят внутрь чрез окна, которые отстоят на 5 футов от полу, и отходят огорченные. Нужно быть очень богатым человеком, чтобы получить позволение проникнуть внутрь, но и тогда увидите немного. Место, где предполагается теперь так называемая гробница Магомета, закрыто занавесом из шелковой материи с серебряными цветами, арабесками и золотою надписью вокруг. Он покрывает четырехугольное каменное сооружение, поддерживаемое двумя столбиками, куда уже никто не допускается. Здесь-то, — говорят публике, — и находится гроб Магомета, который, по утверждению некоторых, имеет форму катафалка с мраморной плитой на верху, украшенной золотом.
«Место это,—говорит Буртон, отмечено большими жемчужными четками и одним особенным украшением, называемым «Созвездие жемчужин», которое прикреплено к занавеси. Народ предполагает, что это одна из драгоценностей рая, а я принял ее за пробку от графина»...
Здесь же, говорят нам, — покоятся тела Абу-Бекра и Омара, двух друзей Магомета, а средневековый рассказ о том, что гроб его висит в воздухе, притягиваемый силою двух громадных магнитов, объявляется теперь выдумкою греков и латинян, хотя это и явно неправдоподобно: христианам незачем было выдумывать такие чудеса, о предаваемом ими анафеме человеке. Наоборот, как я и говорил уже ранее, христиане, да и то не ранее открытия ими магнетизма, только заменили магнитами прежних магометанских ангелов, а последующий спуск воздушного гроба на землю русские церковники еще в конце XIX века объясняли хитростью одного украинца, который «знал, что магнит не выносит чесночного запаха», и пробравшись паломником под видом мусульманина, раздавил около него чесночную луковицу. Гроб рухнул на землю, и разбился на мелкие куски».
А теперь его мавзолей, похожий на громадную птичью клетку, украшен наверху высоким и красивым куполом, с позолоченными шаром и полумесяцем, которые считаются магометанами за золотые.
В Мединской же мечети находится покрытый, богатой черной парчой без украшений гроб Фатимы, дочери Магомета, хотя и говорят, что она похоронена не здесь, а на мединском кладбище. Тут указывают также небольшое окно в стене мечети, через которое несколько раз приходил к Магомету ангел Гавриил» Здесь же, возле его грибницы, оставлено место для будущего погребения Иисуса Христа, когда он снова придет на землю пред всеобщим воскресением и умрет.
Каждый богомолец, желающий посетить мединскую мечеть, обязан предварительно очистить себя полным омовением. Во двор мечети он входит чрез ворота Бабуль-Салям, переступая через порог их непременно правою ногою и читая такую молитву:
— «Боже мой, прости мне мои грехи, и отверзи мне двери твоего милосердия!».
Он прямо направляется к Родхе, читая на пути другие молитвы и еще молитву с 4 коленопреклонениями и повторяет 109 и 112 главы Корана.3 Отсюда все идут к решетке Геджр, становятся против того окна, возле которого находится воображаемая гробница пророка Магомета, поднимают руки кверху и молятся, повторяя слова чтеца:
3 109 гл. Корана: «Во имя бога милостивого, милосердого! Скажи: неверные! Я не поклоняюсь тому, чему поклоняетесь вы, а вы не хотите поклоняться тому, кому я поклоняюсь. Я не хочу поклоняться тому, чему поклоняетесь вы, когда вы не хотите поклоняться тому, кому я поклоняюсь. У вас свой вероустав, у меня свой вероустав».
И глава 112 Корана: «Во имя бога милостивого, милосердого! Скажи: он — бог единый, вечный бог. Он не рождал и не рожден: равного ему ни кого не бывало».
— «Мир да будет на тебе, Магомет! Мир да будет на тебе, послании божий! Мир да будет на тебе, избранный божий! Мир да будет на тебе, друг божий. Мир да будет на тебе, достойный похвал! Мир да будет на тебе, любимец божий! Мир да будет на тебе, раздаватель милостей! Мир да будет на тебе, мой имам! Мир да будет на тебе, последний пророк! Мир да будет на тебе, принесший нам добрые вести! Мир да будет на тебе апостол! Мир да будет на тебе, достопочтейнейший из детей Адама! Мир да будет на тебе, князь посланников божиих! Мир да будет на тебе, посланник господа тварей! Мир да будет на тебе, на твоем потомстве, на твоих сподвижниках, на твоих целомудренных женах, которые считаются матерями магометан! Я изъявляю тебе более благодарности, чей благодарность, которую изъявлял богу пророк за свой народ и апостол за свое племя. Да будет мир божий на нашем господине Магомете, будут ли упоминать его в своих молитвах или нет. Я исповедую, о посланник божий, что тебе дано было апостольство, что ты посеял истинную веру, что ты дал спасительные советы народам, что ты разогнал мрак, и шел так прямо по путям господа, который наградил тебя верным знанием. Мы пришли посетить тебя толпою, о посланник божий, из стран самых отдаленных, чтобы исполнить твои повеления. Я приветствую тебя и прошу тебя предстательствовать за меня у бога, ибо мои недостатки велики и мои грехи многочисленны; но ты предстатель, который получаешь все, о чем просишь. Бог сказал: если люди, согрешивши, попросят у меня прощение, и если мой посланник заступится за них, то все они найдут меня милосердым (Кор,, гл. 4, ст. 67). Я пришел сюда обремененный грехами; ходатайствуй пред богом и выпроси мне у него милость умереть в твоем законе и воскреснуть в твоем обществе. Заступничество! заступничество! заступничество! о, посланник Божий!».
Эта молитва произносится чтецом и все повторяют ее, — говорит Вамбери, — со слезами, криком и воем, так что невозможно расслышать собственного голоса. А те, которые вслушиваются в слова чтеца, но не могут, не понимая, повторять за ним, довольствуются тем, что подражают ему движениями губ и рта. Затем богомольцы поклоняются воображаемым остаткам Абу-Бекра и Омара. Около этих гробниц часто происходят беспорядки, которые нередко оканчиваются кровавыми побоищами. Дело в том, что шииты ненавидят обоих, считая узурпаторами, предвосхитившими власть любимого их халифа, Али. И ненависть к Абу-Бекру и особенно к Омару, выражается часто открыто. Встречаются такие иранцы, которые, — говорит Вамбери, — вместо обычного: «Йа Омар!» (о, Омар!), произносят скороговоркой: «Йа шимар!» (о, осел!) и, придя домой, похваляются таким подвигом.
Затем богомольцы идут к воображаемому гробу Фатимы, для совершения поклонения этой лучшей из женщин, и наконец возвращаются в Родху, где воссылают молитвы самому богу, чем и заканчивается совершение обрядов, соединенных с посещением мечети пророка.
Посещение это, как и посещение Каабы, сопряжено с огромными расходами. Подаяния неотвязчивым нищим и плата грубым евнухам и муллам служат причиною того, что многие богомольцы возвращаются домой нищенствуя с совершенно пустыми кошельками.
* * *
Сосредоточимся же немного на сказанном.
Вплоть до XX века мы видим в караванах богомольцев, направляющихся в Мекку, наряду с молитвами, грубые, плоские, сальные шутки скоморохов, забавляющих толпу путешественников. У самых ворот священного города совершается публично наем мужей путешественницами для временного вступления с ними в брак, и бессовестная эксплуатация женщин магометанскими ловеласами, вблизи их святыни, Каабы. Публично совершаются в храме такие дела, о которых скромность наших европейских путешественников не позволяет даже и говорить. «В то время как одни из более благочестивых богомольцев заняты слушанием поучения, другие проводят время в обществе публичных женщин, которых в Мекке довольно много»... Еще в XII веке существовал здесь целый квартал, заселенный такими женщинами, о чем свидетельствует и магометанский писатель Ибн-Фарад...
Действительное занятие продавщиц семян для голубей на дворе Каабы состоит в торговле своим телом... Ряды их пополняются ежегодно с прибытием караванов богомольцев, как, например, в 1814 году, когда их пришло в Мекку очень много... Время хаджа есть время народного разгула в Мекке... Бухарский эмир XVI века Абдулла, совершив странствование на поклонение в Мекку, возвратился назад с убеждением, что оно «не было приятно богу», — говорит Буркхардт... Не пережиток ли это страро-«христианского» культа?
.
ГЛАВА VII.
ОТКУДА ЖЕ ИСЛАМ?
Мы разобрали теперь главные особенности исламитства и пришли к заключениям, которые в следующем VII томе «Христа» подтвердятся и при рационалистическом рассмотрении средневековой истории Византии:
1) Эта религия в средние века была лишь ответвлением арианства, вызванным метеоритной катастрофой в Красном море, около Мекки, и родственна с византийским иконобойством.
2) Коран носит следы очень поздней компиляции различных библейских преданий, песнопений и рассуждений, писанных разными авторами и по разным поводам, вплоть до XI века нашей эры и отчасти даже позднее. Слово «Достославный» (Магомет по-корейшитски), которое часто употребляется в той книге, почти всегда помещено так, как будто автор обращается с таким названием к самому читателю, то от себя, то от имени бога, или даже к какому-то государю, который должен узаконить его книгу.
Но нельзя сказать, чтобы государь тот исключительно назывался «Достославным» (Магометом). Это слово употребляется лишь так, как говорится: «Ваше величество», «Ваша светлость» или: «многоуважаемый», «досточтимый»... О том, чтобы так обращался окончательный компилятор Корана от имени бога к самому себе, странно даже и подумать.
3) Аравийский полуостров не мог быть исходным пунктом какой-либо религии или религиозной власти, а только случайно образовавшимся местом поклонения для какой-либо религии, широко распространенной ранее в более культурных странах, да и то лишь в случае какой-либо страшной метеоритной катастрофы около Мекки, вроде той, какую мы видели при образовании метеоритного кратера в Аризоне или при падении Тунгусского метеорита в сибирской тайге.
4) Арианское исламитство, называвшееся в средние века агарянством, измаэлитством и сарацинством, ничем не отличалось от иудейства вплоть до кануна крестовых походов, когда в Европе распространились Евангелия, принесшие в неподготовленный тогда мир вместо всеобщего братства — меч крестоносца, и «священную войну» и измаилитов, впервые ставших называться магометанами.
5) Все жизнеописания Магомета и первых «наместников» (калифов) настолько же мифичны, как и жизнеописания Христа и его наместника, апостола Петра или других апостолов.
Этим я мог бы и закончить свой разбор правоверия. Но ограничиваться одной отрицательной частью всегда неудобно. Надо дать хотя бы некоторые пути для объяснения и того, каким образом произошел тот сложный и псевдо-научно разработанный миф, который называется «историей Магомета и первых калифов».
Основное зерно его повидимому образовано, как и в других мифах, отчасти кабалистическими приемами, отчасти заимствованиями из посторонних иноязычных сказаний, варьировавшихся отчасти от перенесения на новую почву и отчасти от собственной фантазии «сообразительных» авторов. А распределение деталей по различным годам и даже месяцам VII века вашей эры по всей вероятности сделано астрологическими вычислениями, причем Сатурн и Юпитер, как наиболее легко вычислимые, должны были играть руководящую роль.
Мне трудно здесь исследовать кабалистическую часть мифа о Магомете, заключающуюся во вскрытии значения собственных имен действующих лиц или имен местностей, где они действовали, потому что я не знаю корейшитского языка. Но вот, например, хотя бы родословие правоверного пророка у его «древнейшего» жизнеописателя Ибн-Хишама (если он не есть, как можно быть почти уверенным, произведение ориенталиста Пококка в Оксфорде) в его сопоставлении с началом родословия евангельского Христа.
Взгляните только на приложенную таблицу (табл. XVII) и вы сами увидите, что, подражая Евангелиям Луки и Матвея, введших в жизнеописания Богоспасителя-Посвященника (по-гречески Иисуса Христа) его родословие, пресловутый Ибн-Хишам тоже начинает свою «благую весть» с родословной Достославного пророка, как Лука, с Адама и считает пророка его пятидесятым потомком. Я привожу это родословие Магомета здесь, сопоставляя номер за номером с первыми пятидесятью предками Христа по Евангелию Луки, а в скобках даю их прозвища и по Матвею в тех случаях, где они различаются от прозвищ Луки. 1
1 Я пользуюсь немецким переводом Вейля: D-r Hustav Well: Das Leben Mohammeds nach Mohammed Ibn Ishak, bearbeitet von Abd-el-Malik Ibn Hischam. Stuttgartt, 1864.
Вы сами видите, что родословная пророка правоверных от Адама до Отца-Рима (Аб-Рама), за исключением немногих звуковых вариаций в именах, тожественна с родословной евангельского Христа у Луки. Только между Арфаксадом и Шалихом (Салой) недостает Каинана II, которого нет и в еврейской Библии. Он вставлен лишь в греческую и латинскую по каким-то новым каббалистическим соображениям.
А далее, от Отца-Рима до пророка, идет вариант, которому мы не можем придавать значения уже по тому одному, что и в родословных евангельского Христа имена предков у Луки не те, как у Матвея. Матвей ведет предков Христа по царской линии, через Соломона, Ровоама, Авию, Асу и других богославных царей, а Лука через простых людей, о деятельности которых ничего неизвестно. Интересно только, что и у родоначальника правоверных «Богоуслышанного» (Измаила по-еврейски) —сына Отца-Рима — было 12 сыновей, как у Иакова Богоборца, родоначальника богославных (иудеев по-еврейски). Да и родословная царя Мессии (Рэ-Мессу иероглифов и Рамзеса по-гречески), как мы видели еще в первом томе этого нашего исследования, и еще увидим во второй половине этого тома, отличается от

Да и в идеологии автора Корана и авторов Евангелий масса общего.
.
Таково прежде всего учение о кончине мира, о всеобщем воскресении мертвых и о страшном суде.
.
Признаками близкой кончины мира будут и по Корану чисто апокалиптические явления.
.
«Когда — говорит Коран — исполнится слово над неверующим, тогда мы выведем для них зверя из земли.., (совсем по Апокалипсису). Его царств о наступит в тот день, когда вострубит труба (67.3). Раздастся первый трубный звук, поднимется земля и горы столкнутся и расщепятся (69.17), и устрашатся все на небесах и на земле, кроме тех, кого захочет исключить бог». «Вся земля будет горстью пыли в руке бога, а небеса будут книжным свитком в ней. Прозвучит труба вторично и все, что на небесах и на земле, помрет как пораженное молнией, кроме тех, кого захочет оставить живым бог. Прозвучит она еще раз, и мертвые встанут, озираясь кругом. Земля озарится светом своего властелина, будет открыта книга, приведутся пророки и мученики и .будут рассужены праведно (39, 67—69). Все скажут: «Горе нам! Кто поднял нас с наших постелей?».
Сравните, читатель, все это с Апокалипсисом — и лучше всего в моем литературном переводе, помещенном в моей книге «Откровение в грозе и буре», общего значения которой никто не понял при ее выходе, и вы сами увидите, что все эти беды целиком и буквально выписаны оттуда.
.
А затем следуют и евангельские картины, прямо из поучений Иисуса, лишь с легкими усовершенствованиями.
.
«Вступившие в рай за свои дела, — продолжает автор Корана,— возвеселятся с супругами своими в тени, и возлягут на постелях. Там для них готовы плоды и все, что потребуется. Мир вам! И будет им слово приветствия от милостивого господа их (36, 55-58).
«А которые предстанут со злыми делами — будут повержены вниз головою в огонь (27. 92).
«Расторгнувшееся небо будет красно, как дубленая кожа (55, 37). Оно раскроется, как ворота, горы сдвинутся с места и покажутся миражем. Для уклонившихся от правды будет пристанищем геенна огненная, и не будет им в ней прохлады и другого питья, кроме кипящей и вонючей воды» (78, 25).
Как все это похоже на евангельские представления о рае в аде! Затем автор прибавляет опять прямо из Апокалипсиса:
.
«Мы (т. е. бог) совьем небо, как писец свивает свой свиток... После закона (Моисеева) мы записали в Псалтыре (значит и Псалтырь уже признается написанным самим богом!), что Праведные примут в наследие землю (21. 105). Придет день, когда небо станет как расплавленная медь, когда гора будет как расщипанная шерсть, когда самый задушевный друг не спросит при свидании о здоровьи своего задушевного друга. В тот день нарушитель закона захочет откупиться от наказания даже ценой своего собственного сына, своей жены, своего брата и родных, душевно любящих его, ценой всего, что только есть на свете, лишь бы спастись самому. Но нет! Адское пламя повлечет его к себе» (70. 8).
А вот и еще, опять слова евангельского Христа, хотя и с прибавками, показывающими- более позднее время составления:
.
«Когда поразит Поражающий, тогда вы разделитесь на три отдела (56. 4.) Стоящие направо, стоящие налево, и стоящие впереди.
«Впереди — будут приближенные к богу. Они будут сидеть в садах сладости, облокотись, на седалищах, украшенных драгоценными камнями (56. 16). Вечно юные отроки будут носить среди них кубки, кружки и чаши с напитком, от которого они не опьянеют, с плодами на выбор, с мясом и птицами каких пожелают. Черноресничные, нежноокие девы, подобные драгоценным жемчужинам будут им наградою за то, что они делали прежде. Там не услышат они ни празднословия, ни побуждения к преступлению, а только слова: мир! мир! (56. 25).
«Стоящие на правой стороне будут среди лотосов без шипов, среди бананов с рядами плодов, в широко расстилающейся тени, среди текущей воды, среди обильных фруктов, которые никогда не прекращаются и никогда не запрещаются. Они будут лежать на высоких постелях с девами, созданными особым созданием, которым положено быть снова и снова девами, милыми своим мужьям, одного и того же (юного) возраста. Они будут приготовлены для стоящих на правой стороне, как для сонмища прежних, так и для сонмища последних людей (56,26—39).
«А стоящие на левой стороне будут среди знойного самума и кипящей воды, в тени черного дыма. Не будет им ни прохлады, ни отрады! До того времени они услаждались всем, коснели в великой неправде. Они говорили: неужели будем воскрешены после того, как станем костями и прахом, и мы, и наши древние праотцы? Скажи им: да! И древние, и поздние, все будут собраны ко времени предопределенного дня! Тогда вы, заблудившиеся и верящие лжи, будете есть плоды дерева цаккума, им вы будете наполнять свои желудки и будете запивать кипящею водою, как пьют верблюды мучающиеся неутолимой жаждой».
«Таковы их доли в день суда» (56. 40—56).
Я уже показывал читателю, что все это лишь вариация христианского страшного суда и воскресения мертвых, причем вся идеология та же самая, как у евангельских христиан, лишь с небольшими вариациями «о черноресничных вечно девах», да о дереве «цаккуме».
.
А что же это за дерево? Очень горькое? Представьте себе, совсем нет!
.
Дерево цаккум, — говорят нам путешественники но Аравии, не определяя его ботанически и до сих пор — встречается в аравийских пустынях, особенно в Арихе и Альгауре. Цветки его формой походят на жасминные, плоды сходны с финиками, сладкие и вяжущие на вкус, а из косточек их добывают масло употребляющееся для излечения некоторых болезней.
.
Так почему же автор этого места пугает им грешников?
.
Очевидно потому, что никогда не жил в Аравии, иначе он не написал бы: «плоды дерева цаккум, как головы дьяволов» (37. 63); «эта пища будет кипеть в животе, как расплавленная медь (44. 45)».
.
Итак, значительная часть учения Корана взята из уже развившегося евангельского учения, т. е. не ранее IX века. Посмотрим теперь некоторые астрологические сообщения, относимые ко времени воображаемой жизни основателя правоверия.
.
Нам говорят, что в действительности он назывался Отец Мироздания Сын Бога Отца и Судьбы (Абул-Казем, сын Абдал-лаха и Амины, по греко-арабски,2 родился в 571 году в «Маке», и как раз при соединении Сатурна и Юпитера в созвездии Справедливости — Весах. Это было — говорят вам — при Восточном (т. е. эллино-сирийско-египетском) императоре Юстиниане-Законодателе. Совершенно безграмотный погонщик верблюдов, основатель ислама, — как я уже передавал по словам его позднейших арабских биографов, — поступил проводником караванов к богатой купеческой вдове Хадидже и женился на ней, как раз при переходе Сатурна из Льва в Деву и при Юпитере в Скорпионе (хорошее сочетание для брака по старинным представлениям!) в 595 году нашей эры при новом эллино-сирийско-египетском императоре Мавровидном (Маврикии по-гречески).3
.
2 От еврейско-арабского Аб — отец, Казем, или Косьма; от греческого Космос (Κόσμος) — мироздание от Абд-Алла — Бог отец, и от еврейского АМН (אמן) — судьба, Аминь. Не переводя этих слов, старинные историки заставили своих читателей думать, что это и было настоящее имя основателя «богопослушания» (измаэлитства). Интересно, что в это же время (конец VI и начало VII века жил и Кузьма Индикоплевст (т. е. Индийский плаватель), которому приписывается книга «Христианская топография» на греческом языке (у Монфокона «Colectio nova patrorum graecorum» ( 1706 года).
3 Произвожу это имя от греческого μαυρός (Маврос) — Мавр, черный и είκός (ейкос) — изображение, икона; отсюда испанское название арабов — moros, отсюда же итальянское moresco, — мориск, и alla moresca — в мавританском вкусе.
Сопоставляя это с византийскими событиями, мы видим, что, когда он еще водил караваны верблюдов по Аравийскому берегу, Морской Пес 4 (Фока по-гречески) убил императора Мавровидного. Потом и Морской Пес был убит Геркулесом (Гераклом по-гречески), который сел на его место в 610 году, и в атом же году, «Отец Мироздания», при соединении Юпитера и Сатурна в Водолее, разразился в «Мекке» своею первою пророческою речью, но без успеха. После нескольких других речей о едином боге с таким же малым успехом, он, по евангельскому изречению: «никто не может стать пророком в своем отечестве» — переехал со своим другом Абу-Бекром в 622 году (при переходе Сатурна из Рака во Льва и при Юпитере в Водолее) в «Медину» и сразу обратил этот город к чистому единобожию с низвержением и запрещением всех художественных изображений. Затем он сделал тоже самое вооруженной силой в «Мекке» (при соединении Сатурна и Юпитера в Весах) в 630 году, после чего умер через два года в «Медине», 8 июня 632 года, при Сатурне в Скорпионе и Юпитере в Стрельце, оставив после себя девять жен. Вслед за его смертью наместник (калиф) Абу-Бекр в противность основным законам распространения культуры, от более одаренных природою стран к менее одаренным, завоевал и обратил к безъиконию часть Сирии (633 г.), а его преемник даже отвоевал Египет и Персию от неизмеримо более сильной, но иконнической еще тогда Византии при цезаре Геркулесе (Гераклии), умершем в 641 году... Но все сведения об этом завоевании носят поздний характер, мало правдоподобны и выведены скорее всего из быстрого распространения арианства по этим странам, как мне придется показать в VII томе «Христа».
.
4 Φώκη — морская собака.
Такова хрупкая канва, на которой вытканы остальные детали жизни основателя восточного богоуслышания или богопослушания (измаэлитства).
.
Я не буду подвергать здесь сомнению ни правдоподобности существования цезаря Морского Пса — Фоки, — ни существование Мавровидного греческого кайзера (кесаря), в свою очередь убитого (!) кайзером Геркулесом, ни даже точности их хронологического распределения по годам нашей эры. Я только сделаю несколько соображений относительно самого Абул-Казема, т. е. в переводе: Отца Мироздания.
.
В недавнее время профессор Древс в Германии, а за ним и ряд других беспристрастных исследователей показали, что никакого основателя христианской религии под именем Иисуса в первом веке нашей эры не существовало, так как в относимых к тому времени надежных греческих и латинских первоисточниках никаких указаний на такого человека нет, а евангельские или апостольские указания не менее фантастичны, чем и сказки «Тысяча и одной ночи», и потому негодны для того, чтобы их брать, как материал для серьезной истории. Но не то же ли самое мы видим и в сказаниях о Магомете? В каких надежных греческих и латинских первоисточниках упоминается о нем?
.
Мы уже видели, что там о нем — пустота. Повидимому греки седьмого века, при которых произошли все эти перемены в их стране, еще не знали никакого Абул-Казема — Магомета, самое имя которого аллегорично.
.
Времена всех этих событий, как я уже говорил, здесь повидимому найдены астрологическим путем: родился этот Отец Кузьма в «Мекке» как раз при соединении Сатурна и Юпитера в созвездии Справедливости — Весах (571 г.); низверг в «Мекке» статуи богов при следующем соединении этих же двух планет в Весах (630 г.). Умер через два года — при Сатурне в убийственном Скорпионе и при Юпитере в Стрельце. Перешел из «Мекки» в «Медину» при переходе Сатурна из Рака в Льва, и начал проповедовать в Медине — при Юпитере в благодетельном Водолее, женился первый раз при переходе Сатурна из Льва в Деву... Какие странные совпадения! Выбор аравийских Медины и Мекки, как центров распространения новой религии, хлынувшей победоносно на более культурные страны, — как я уже не раз говорил, и не перестану повторять, — почти также неудачен с географической точки зрения, как и возведение Палестинского Эль-Кудса в звание Иерусалима. Был бы много более приспособлен для возникновения легенды о бегстве «Прославленного пророка» балканский старинный городок Маке около Тиссы, притока Дуная, (откуда произошла и Македония, т. е. Маке-Дунайская страна), а для окончательного пункта бегства и для центра распространения его религии, с одной стороны, на запад, вплоть до Испании, а с другой, на Восток, вплоть до Сирии, Египта и Аравии особенно удобна была бы вместо Медины, ломбардская Модена. Но тогда что же остается от внушенной нам истории первоначального возникновения ислама на Востоке в Аравийской пустыне? Не больше чем и от возникновения мессианства и христианства на берегах Мертвого моря! Выходит, что как будто Моисей и Арон, Магомет и Абу-Бекр, Диоклетиан и Арий — те же самые исторические близнецы, легенды о которых распадись на три вариационные цикла благодаря тому, что развивались в разных странах и на разных языках, под разными апперцепциями. И если у азиатских богоуслышанных (исламитских) ученых — возникновение арианства хронологически сдвинулось вместо начала IV века в начало V, то это могло произойти потому, что Восток в средние века еще не имел своей национальной истории, и потому там легче было сдвинуть хронологию вперед на 200 лет, чем отодвинуть событие на 1800 лет назад, как сделали иберы (т. е. евреи-европейцы) благодаря тому, что римская и греческая история уже наполнила классическими мифами все первые века до и после начала нашей эры.
.
Чтобы ориентироваться в этом запутанном вопросе хоть немного, разберем сначала некоторые лингвистические следы.
.
Прежде всего, откуда происходит слово Европа? Повидимому, оно вышло из обобщения Иберийского полуострова со всем западно-европейским континентом. Ибер, Ивер, Эвер, еврей, европеец — все это слова того же самого корня и даже окончание слова европеец можно вывести из сложения друг с другом мавританского Эвер и греческого опс (ώψ) — чело, лице, вид.
.
Откуда происходит имя мужа дочери Отца-Мироздания, Фатимы, наместника (Халифа по-арабски) Али 5 «первого мусульманина», считающегося убитым в январе 661 года в месопотамской Куфе, ничтожной деревушке, куда ходят и теперь поклоняться шииты его воображаемой могиле и откуда повидимому напрасно считаются вышедшими куфические арабские письмена, употреблявшиеся до X века нашей эры?
.
5 Али-бен, — Абу-Талеб.
Фатима значит — кормилица, вскормившая грудью ребенка. Имя Али то же самое, что и наше Илья, происходит оно от еврейского АЛ-ИЕУ (אל־יהו) — т. е. бог-Иеве, бог-Иевие, бог Иовие-Патер (Юпитер), а по смыслу бог — Громовержец.
.
Что же здесь выходит? «Первым мусульманином, т. е. основателем магометанства является вовсе не «Магомет», а муж его дочери по имени Бог... И этот бог считается даже не первым, а четвертым наместником Отца-Мироздания.
.
Но пойдем еще далее по этому лингвистическому следу. Али и Илия, как мы только-что видели, одно и то же имя в двух разноязычных произношениях. Но от того же корня происходит и слово Илион, т. е. город пророка Илии, как называлась мифическая Троя. И, кроме того, мы знаем, что и палестинский Эль-Кудс, считаемый христианами за Иерусалим, на самом деле назывался у средневековых писателей Элиа-Капитолина, т. е. Илион Главенствующий,6 да и самое слово Эль-Кудс есть лишь искаженное еврейское Эли-Кадеш, т. е. святой Илия. Значит и Илиада, приписываемая Гомеру, есть на деле поэма, воспевающая какой-то великий поход в Эль-Кудс, для освобождения плененной Персом (Парисом) Гречанки (Елены по-гречески).
.
Будем и здесь прежде всего руководствоваться лингвистическими следами.
.
Сущность рассказа состоит в том, что Турок (по-старогречески Перс, или Парис), похитил Гречанку (Елену по-гречески,7 состоявшую в супружестве со спартанским (латинским) царем Народомощным (Менелаем по-гречески,8 и увез ее в Палестинский Иерусалим, называвшийся в средние века Илионом (Ήλιόν — Элиа-Капитолина).9 Народомощный царь вместе со своим другом — Победителем пути (Одиссеем по-гречески,10 олицетворяющим венецианское мореплавание) отправляется вместе со своими витязями освобождать ее из рук Турка, и после разных приключений берет этот город, как взял его Готфрид Бульонский в 1099 году вместе со своими рыцарями.
.
6 См. «Христос», кн. II.
7 Ελένη — Елена, гречанка, от Ελλάς — Греция. Первоначально было Ηλένη
8 Μενέλαος от Μένας мощь, сила и λαός — народ.
9 От Элиос — бог Солнце, библейское Элоим или просто Эл. А средневековое название палестинского Эль-Кудса (псевдо-Иерусалима) — Элиа-Капитолина то же самое, что Илион Главенствующий.
10 От όδός — путь и ησσάω — побеждаю.
Само собой понятно, что трудно установить, кто из его рыцарей описан под именем Ахиллеса, кто под именем Аяксов, и лишь относительно «брата Менелаева — Агамемнона», корнем, имени которого служит слово агамос — безбрачный, можно догадываться, что это был заместитель папы при крестоносцах, епископ Адгемар Монтейский.
.
Эти же события, перенесясь на славянскую почву, породили былины и об Илье Муромце, составляющие в сумме не меньшую Илиаду, а также и сказания о Траяне, имя которого созвучно с Троей (Τροία), от Трос (Τρώς) — троянец, что в свою очередь созвучно с Турос (του̃ρος), или Таурос (ταυ̃ρος) — тур, бык, откуда и название Крыма Таврида. Прилагательное таврикос (ταυρικος), или турикос — принадлежащий туру, — вполне созвучно со словом турок, вошедшим почти без изменений во все европейские языки, и это невольно наводит на предположение, что оно и возникло от занятия анатолийцев разведением крупного рогатого скота или даже от поклонения созвездию Тура — Тельца.
.
Так лингвистические следы, начавшись на историческом поле, близ Магомета, привели нас неожиданно к Илиаде Гомера, но это почти всегда так бывает, потому что историческое поле исследования, в своей начальной области, сильно занесено снегом в беспорядочно исхожено народами.
.
Возвратимся же обратно к нашему начальному пункту к наместнику Отца Мироздания духовному и светскому вождю Али. Хотя его имя по-еврейски и значит просто бог, но происходит несомненно от доисторического солнцепоклонства и пришло к магометанам от греков.
.
Халдейские слова Ал, Эл И греческое Элиос — Солнце — одного и того же корня. Но от греческого Элиос происходит и имя Юлий, а потому и первого «наместника» богоуслышанных мы можем встретить у греческих писателей под именем Юлия, или Юлиана, и тогда легенда о том, что Али убит в Месопотамии, получает подтверждение в греческом сказании, что Юлиан, называемый христианскими писателями «отступником», действительно был убит во время похода в Месопотамию.
.
Так все нас приводит к гипотезе о еврейском происхождении измаэлитства и к тому, что оно, как и израэлитство, есть лишь второе ответвление арианства, но, повидимому, измаэлитство старше иаковитства-иудаизма, да и семейный строй правоверных, как основа всякой общественности, во всяком случае ближе к семейному строю библейских царей, чем быт современных единоженных евреев.
.
Все, что нам тут интересно, это определить момент, когда измаэлитство превратилось в магометанство? И ряд соображений приводят нас к тому, что такое событие произошло не ранее, чем Магомет Газнийский основал свою огромную Азиатскую империю.
.
Перейдем же и к этому предмету.
.
ГЛАВА VIII.
ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ ВЕХИ СРЕДНЕВЕКОВОГО АГАРЯНСТВА.
.
В виду особенной важности при чтении исторических исследований иметь всегда перед глазами «хронологические вехи» своего предмета в виде последовательного списка правителей, по которым датируются все средневековые первоисточники, я даю здесь, как хронографическую карту времен, реестр правоверных духовных властелинов Месопотамии, составив его главным образом по А. Крымскому, но со своими характеристиками.
.
Насколько эти вехи достоверны?
.
Мне кажется, что историческая ценность их близка к нулю уже по одному тому, что все сведения о них получены не из Месопотамии.
.
В лучшем случае мы имеем их из отдаленной от нее Европы, из находящейся на другом конце света Андалузии, и не ранее XVI века, а в худшем случае — из Британской Индии. Там в XIX веке наоткрывал множество литературно написанных изящных и подробных арабских книг о пророке Магомете и о первых халифах уже известный читателю доктор востоковедения Шпренгер, этот Поджио Браччиолини XIX века, на котором теперь и зиждется вся история и хронология средневекового ислама.
.
И вот мы видим следующее, поразительно странное обстоятельство, которое я уже отметил и ранее.
.
1. Ни в Багдаде, ни в Моссуле, ни в Басре, ни в остальной, большею частью пустынной бесплодной Месопотамии, истинной родине арабов-кочевников, никаких рукописей, ни исторических, ни научных, ни беллетристических, не было найдено ни одной, и никаких местных известий о том, чтобы они там когда-нибудь были, не имеется.
.
2. За тридевять земель от нее, в тридесятом царстве находится на Иберийском (т. е. в переводе: еврейском) полуострове знаменитая в средние века своей еврейско-мавританской культурой Андалузия (Vandalicia), куда поэтому мы и должны относить все сведения о вандалах средних веков, а не в одну Вандею, к северу от Иберии.
.
Лежит Андалузия по обеим сторонам знаменитой в средне-

событий, где магометанство к тому же появилось лишь через 500 лет после, выходит, что шпренгерианские первоисточники магометанства еще менее правдоподобны, чем поджианские первоисточники древних латинских классиков.
.
С таким предупреждением я и предлагаю читателю эти хронологические вехи нашей современной истории средневекового ислама в юго-западной Азии, которые могут оказаться прямо вехами андалусских заблуждений с прибавкой произведений гайдарабадских мистификаторов, спекулировавших на щедрости английских лордов и магнатов, плативших за каждое такое их «открытие» огромные деньги.
.
I. Легендарный период.
.
Можно сказать почти с полной уверенностью, что в это время еще не было ни Корана, ни сказаний о Магомете, а распространялось одно агарянское арианство, которое потом и было кооптировано правоверием, тем более, что христиане охотно отожествляли потом ариан с измаэлитами.
.
А. Мифические «наместники» со столицей в Медине (калифы «правого пути»):
(Ложные вехи)
.
Абу-Бекр
632 — 634
Омар.
634 — 644
Осман
644 — 656
Али
656 — 661
Б. Легендарные Омайяды — потомки Омайи (со столицей в Дамаске).
(Сомнительные вехи)
.
1. Ветвь, потомков Абу-Сафьяна:
.
Моавия I, сын Абу-Саaьяна, со своим восточным соправителем Зиядом вводит агарянство в Сирии.
661 — 680
Иезид I (сын Моавии I)
680 — 683
Моавия II (сын Иезида I)
            683
2. Новая ветвь — мерваниды:
(Сомнительные вехи)
.
Мерван I (дядя Иезида I)
683 — 685
Абдал-Малик (сын Мервана I со своим восточным соправителем Хаджажем)
685 — 705
Валид I (сын Абдал-Малика)
705 — 715
Солейман (другой сын Абдал-Малика)
715 — 717
Омар II Святоша (племянник Абдал-Малика)
717 — 720
Иезид II (третий сын Абдал-Малика)
720 — 721
Хишам (четвертый сын Абдал-Малика)
724 — 743
Валид II, «стрелец Чтения» (внук Абдал-Малика, сын Иозида II)
743 — 744
Иезид III (другой внук Абдал-Малика, сын Валида I)
            741
Ибрахим (брат предшествовавшего)
            744
Мерван II, Стойкий Осел (дядя двух предшествовавших)
744 — 750
В. Первые аббасиды — потомки Аббаса (со столицей в Багдаде).
(Очень сомнительные вехи)
.
Абдул-Абас вводит (агарянство) в Месопотамии (Ираке) и делает столицей своей Багдад).
.
Абдул-Аббас Саффах, т. е. «Кровопроливец», «дядя пророка Магомета»
750 — 754
Мансур
754 — 775
Махдий
775 — 785
Свирепый Хадий
785 — 786
Гарун-аль-Рашид (прославленный покровитель поэтов и литераторов. Современник Карла Великого, и как будто списанный с него андалузскими литераторами мавританского периода с перенесением места действия из Ахена в Багдад)
786 — 809
Амин
809 — 813
Мамун (друг ученых и свободолюбивых философоф)
813 — 833
Мотасым
833 — 842
Васик
842 — 847
Мотаваккиль
847 — 861
.
II. Более достоверный период.
.
1. Аб-дер-Рахман I (причем Рахмап есть лишь особое произношение слова Romanus — Римский) кладет в Испании в 758 году начало агарянству в Кордовской области, которая с 929 года официально титулуется наместничеством (по-корейшитски «Калифатом», 929—1031 гг.).
.
2. В северной Африке, 30 лет спустя Идрис, воображаемый правнук наместника Али, основывает в Марокко алийскую теократическую династию идрисидов (788 — 985), столицею которой считается город Тудга. Остальная, более близкая часть берега Африки (Тунис и пр.) к ней не принадлежат, и наместник Аглаб делается основателем в Кайруване агарянской династии аглабидов (800—909).
.
Обыкновенно называют, — говорит А. Крымский, — культуру исламитов «арабскою», потому что органом умственной жизни для всех этих народов сделался арабский язык. Поэтому и говорят: «арабское. искусство», «арабская» наука, и так далее, но в сущности арабский язык не больше как оболочка. Так называемое «арабское искусство», «арабская наука» были различны в различных областях земного шара. В Персии они были наследием прежней персидской культуры (которая, как известно, восприняла многое из Греции). А в западно-азиатских областях и в Египте мы наблюдаем в средние века развитие остатков культуры византийской, подобно тому как в северной Африке, Сицилии и Испании видны следы культуры римской и римско-испанской. Никакой однородности в них незаметно, если только исключить связующее их звено — корейшитский язык».
.
Нельзя не согласиться с этим размышлением А. Крымского, и потому единственное дополнение, которое мне приходится здесь сделать, это лишь логический вывод из моих географических и этнографических соображений, а также и из того исторического факта, что «магометане» были отлучены от Восточной христианской церкви лишь в мае 1180 года (т. е. через 80 лет после Магомета Завоевателя (Махмуда Газни), истинного основателя коранического магометанства, и притом отлучены только при большом противодействии византийского императора Мануила. И вывод этот состоит в том, что раз «магометане» не были отлучены до 1180 года, то значит и возникли они не задолго до того времени.
.
А потому и те, кого называют в наших исторических первоисточниках то сарацинами (от слова «сарак» — наместник), то агарянами и измаэлитами, то арабами (и скорее не по Аравии, а перековеркивая слово иберы-иребы-арабы), были проста средневековое видоизменение ариан, отличительным признаком которых был не Коран, а только «хадж», т. е. хождение на поклонение осколкам Меккского метеорита. И этому представлению соответствует их основная деятельность.
.
Мирные отношения с соседями позволили агарянам при абассидах развить замечательную заграничную меновую торговлю. С Китаем они сносились через Туркестан сухим путем, а морем через Индийский архипелаг. С волжскими болгарами и Русью они сносились через Хазарское царство. Они торговали во всей южной Европе и по восточным берегам Африки (откуда вывозились ими слоновая кость и негры).
.
Мавританские коммерческие термины и до сих пор живут во всемирном обиходе (таковы слова тариф, авария и т. д.). Купец и промышленник — главные герои агарянских сказок. Их высокопоставленные лица, военачальники и ученые, в противность аравийцам, не стыдились добавлять к своим титулам ни прозвища Аттар (москательщик), ни Хейяг (портной), ни Джавхарий (ювелир) и пр.
.
Только «при аббасидах» — говорят нам,— в противность сказаниям о древне-персидском царстве, — поднялось «национальное» сознание персов, благодаря их религиозному обособлению, и при багдадском халифе Мамуне (813—833), несмотря на его персофильство, церковный сепаратизм Персии выразился в основании династии тахиридов в Хорасане (821—873). Благодаря этому Болгарский «наместник» (Калиф) Мотасым (833—842) вводит, — говорят нам — гвардию тюрков и вольноотпущенных наемников, на которую мог больше положиться, чем на обычных подданных.
.
А сын Мотасыма Мотаваккиль (847—861) для укрепления своей власти старается по этой же причине снискать себе поддержку размножением суннитско-агарянского духовенства. С него и отмечается историками переход власти к тюркам, т. е. поклонникам созвездия Тельца (от ταυρός — тур, телец, бык).
.
После Мотаваккиля началось десятилетие, в течение которого «тюрки» — говорят нам — низвели и возвели в Ираке пятерых «наместников», имена которых — говорят нам — были:
.
Монтасыр
861 — 862
Мостаин
862 — 866
Мотаз
866 — 869
Мохтадий
869 — 870
Мотамид
(с энергичным соправителем братом, наместником Ирака Моваффаком, умершим в 891)
870 — 892
Мотадыд
892— 902
Моктафий
902 — 908
Абаллах ибн-Матаз «халиф одного дня», выдающийся поэт-лирик, но он тотчас был низвергнут 17 декабря   908
Моктадир (он передал всю действительную власть в руки тюркского . вождя, который его возвел)
908 — 932
Так началось правление маиордомов («эмиров над эмирами»), причем и в визири к наместнику (Калифу) был приставлен маиордомский ставленник ибн-Мокле — ученый и каллиграф.
.
Вот имена этих «призрачных наместников» в Багдаде.
.
Кахыр
932 — 934
Радый
934 — 940
Моттакый
940 — 944
«В лице этих преемников Мотаваккиля наместник (калиф) из законодателя обширной империи превратился — говорят нам — в князя небольшой Багдадской области». Но точно ли когда-нибудь и существовала эта «обширная империя» со столицей в Багдаде, охватывавшая собою половину прибрежий Средиземного моря? Не кажется ли вам, как и мне, что Багдад в качестве столицы для такой империи как будто не подходит ни в экономическом, ни в культурном и особенно в стратегическом отношении? И не лучше ли считать серьезной историю Ирана и Ирака только с IX века нашей эры?
.
Тогда развитие агарянства началось бы приблизительно такими вехами.
.
В Персии, после Таиридов (821—873) мы застаем четыре самостоятельные династии саффариды (867—903 гг.), саманиды (875—999 гг.), газневиды (962—1186 гг.), а в Месопотамии с 847 года господствуют тюрки, т. е. поклонники тельца.
.
Египет вместе с Сирией находился под властью тулунидов (868—905), но после падения тулунидов эти обе страны в течение 30 лет были номинально под управлением аббасидских наместников, а реально их тюркских «эмиров над эмирами». Но это не могло долго продолжаться по географическим причинам, и около 935 года Ихшид основывает агарянскую династию (935—969) в Египте. С тех пор ни одна область к западу от Ефрата не подчиняется власти багдадских калифов, да и Мекка с Мединой тоже стала принадлежать ихшидам.
.
Но права багдадских наместников, как духовных владык, номинально признаются всюду. Среди агарян (но еще не магометан) чеканилась, как и прежде, провинциальная монета с именем аббасидских халифов, и их поминали на общественной молитве. Не делалось это только на крайнем западе — в Испании и Марокко, где багдадских калифов не считали за законных.
.
Около 864 года шиитская секта измаелитов сделалась могущественною политическою силой, особенно одна из ее ветвей — карматы. В 909 году карматам удалось основать в северной Африке среди берберов династию Фатимилов (909—1171), которая в 969 году отняла у ихшидов Египет и Дамасскую Сирию и провозгласила там фатымидское духовное «наместничество» (калифат), (названное так — говорят нам — в честь Фатымы, мифической дочери пророка Магомета). Власть Фатимидского калифата признала и северная (Алеипская) Сирия с ее династией Хамданидов (929—1003).
.
А так как и в Испании омейяд Абдеррахман III тоже успел около того времени (929 г.) принять титул «наместника», то в IX веке мы застаем три агарянские наместничества сразу: Египетское (Каирское), Кордовское и Багдадское.
.
В западной и южной Персии выдвинулась в это время шиитская и вольнодумная династия бовейхидов, отложившаяся от саманидов в 930 году; с 945 года бовейхиды, захватившие Багдад, провладели им более ста лет, должно быть с титулом султанов. Там номинальными калифами были:
.
Мостакфий
944 — 946
Моты́
946— 974
Тàий
974— 991
Кадир
991—1031
Каим
1031 — 1075
И в это именно время на всем азиатском западе началась новая эпоха исторической жизни.
.
Тюркский султан Махмуд-Магомег-Газни (998—1030), по соглашению с тюрками Туркестана основывает огромный султанат, включая в него Афганистан и северную Индию, и всюду вводит очевидно лишь недавно перед этим возникший Коран, а затем тюрки (под именем сельджуков) с 1036 года приступают к дальнейшим завоеваниям под знаменем Корана. В 1055 году вождь тюрков-сельджуков Тогрулбек въехал в Багдад, в 1058 году торжественно принял от калифа Кайма инвеституру и окружил его внешними знаками почтения. Так средневековые агаряне, поклонники метеоритных осколков, со времени Магомета Завоевателя стали называться магометанами, и были под этим именем преданы в 1180 году анафеме.
.
После Кайма (ум. 1075), его преемниками были:
.
Моктадый
1075 —1094
Мостазхир
1094 — 1118
Мостаршид
1118 — 1136

Рис. 100. Каирский храм единому богу и его окрестности.

Рис. 102. Город Алжир, возникший только в X веке нашей эры.
Завоеван французами в 1830 году и теперь полу-европейский город.

стианская религия, и они начинали отрицать историческое существование евангельского Христа и множества старинных святых, — они, в противоположность этому, являлись только адвокатами исторического бытия достославного пророка Магомета и апологетами его достоинств.
.
Так Бэль и Вольтер восхваляют его в противовес основоположникам христианской религии в такой сильной степени, что он мог бы считать себя вполне удовлетворенным за все те поношения, которые сыпались на его голову от ортодоксальных христианских писателей, если бы только услышал такие похвалы. Немецкий писатель Циглер горячо восхваляет правила богопочитания, предписываемые турецким катехизисом, и особенно радуется тому, что в нем не отведено столь широкого поприща для деятельности дьявола, как это принято в христианской вере. А Валь (Wahl) доходит даже до фанатизма в своих похвалах Магомету, помещенных в его примечаниях к переводу Корана.
.
К этому же разряду поклонников Магомета нужно отнести Ганье, Тюрпена и многих английских, немецких и французских писателей.1 Более умеренными в похвалах ему являются Придо, Клудий, Вейль и некоторые другие, но и они ни на момент не усомнились в том, что это личность вполне историческая.
.
Так с первоисточниками ислама и случилось нечто противоположное тому, что было с первоисточниками христианства. В то время как содержание Евангелия и житий снятых были уже низведены до мифа, в исследовании магометанских религиозных книг все хотели показать историческую ценность и достоверность описываемых событий, за исключением лишь крайне нелепых сказаний, каких и там очень много. При этом византийским писателям придавалось очень мало цены. Доктор Вейль, например, относительно еще беспристрастный писатель об исламе,2 не обращает ни малейшего внимания на византийские источники, а Гасс называет все византийские сведения об исламе и основателе его — хламом. Друг и последователь Неандсра, Уилльман, говорит относительно сведений об исламе, сообщаемых Никитою Хониатом (ум. в 1216 г.) в его «Сокровище Православия» (Θεσαυρός Ορθοδοξίας), что они содержат грубые искажения магометанской веры, и в доказательство этого приводит сообщение Никиты об учении мусульман, что в раю как мужчины-исламиты, так и женщины-исламитки будут обладать по сорока детородных членов и упражняться ими в сладострастии беспрерывно перед лицом бога, так как бог не подвержен никакому стыду.3 А между тем это оказывается совершенная правда. Нечто подобное сообщает нам и арабист Г. С. Саблуков. «Бог, — говорит он по рассказам знакомых ему ученых мусульман, — сообщил Мухаммеду силу сорока мужчин, чтобы он мог совокупляться чаще и с большим количеством женщин, чем кто-либо другой во всем мире», и сведение его заимствовано не из византийских, а прямо из арабских источников и показывает то же самое, что писали и византийцы. Да и с религиозно этнографической точки зрения здесь нет ничего небывалого. Разве в индийской мифологии не видом мы богов с 40 головами и людей с 40 руками и ногами? Разве средневековые авторы не изображают нам по Апокалипсису четырех мистических животных «полных очей спереди и сзади, кругом и около»?
.
1 О. А. Курганов: Заметка к вопросу о византийской противомусульманской литературе. «Православный Собеседник», 1878 г. Октябрь.
2 Weil: Mohammed der Prophet und seine Lehre aus handschriftlichen Quellen und dem Koran geschöpft und dargestellt. Stuttgart. 1843.
3 Quia Deus nullo pudore suffunditur.
Так почему же не допустить, что в религиях сладострастия, где практиковались храмовые вакханалии, не считалось, что у их прозелитов в раю будет по 40 половых органов «спереди и сзади, кругом и около»? Уже отсюда видно, что современная научная критика не должна следовать примеру Вольтера и всех тех, кто из желания унизить Евангелие ставят в пример ему Коран, а надо отнестись одинаково к обеим книгам, как продуктам не одиночного, а коллективного творчества многих поколений. Значит, надо решать вопрос не о том, кто их написал, — а о том, кто был их окончательный редактор, когда и где? И в этом отношении сразу же видно, что Коран писан не Магометом, уже по одному тому, что говорит о нем самом постоянно в третьем лице.
.
Посмотрим же без предубеждения и на то, что было писано об исламе в средневековой византийской литературе. С обычной точки зрения, относящей Коран к VII веку нашей эры, не может прежде всего не броситься тут в глаза ничтожный объем византийских сообщений о «магометанстве» в сравнении с продолжительностью политического существования Византии рядом с ним.
.
Для объяснения такого, с обычной точки зрения совершенно невозможного, явления обыкновенно указывают, с одной стороны, на внутренние непорядки в самой Византии, «сопровождавшиеся вредными последствиями для ея просвещения», а с другой — на запрещение Магомета, под страхом смертной казни, «вести какого бы то ни было рода диспуты из-за предметов веры». Но объяснение это слишком наивно. В истории религий мы всюду видим случаи, когда, несмотря на воспрещение вести диспуты из-за спорных вопросов и писать по поводу их сочинения и не смотря на жестокие преследования за нарушение этого воспрещения, все-таки велись жесточайшие споры, и во множестве появились полемические сочинения. Неправильны и указания на упадок просвещения в Византии в средние века. Ведь, несмотря на «внутренние непорядки», все-таки появлялись в ней многочисленные сочинения по вопросам, затрагивающим внутреннее существо христианского и иудейского учения и всевозможных ересей. Так почему же в них нет ничего достоверного о магометанстве?
.
Здесь может быть только один ответ: потому что не было и самого магометанства вплоть до того времени, когда византийцы начали о нем говорить. История средневековой Византии представляет ряд фактов, бесспорно свидетельствующих о том, что ее ученые, — как греки, так и славяне, были знакомы с арабским языком и могли свободно читать арабскую литературу.
.
Я уже не буду говорить о разных средневековых «столпах» христианства, сочинения которых на девяносто девять процентов очень поздние апокрифы. Вот, например, Иоанн Дамаскин (685—755 гг.), принадлежащий к следующему после «Магомета» поколению. Что он о нем знает? А ведь он, — говорят нам все его биографисты — занимал в Дамаске должность первого советника при калифском дворе и потому, бесспорно знал и арабский язык, и греческий. Вот Петр, епископ дамасский, и другой Петр, епископ майюмский, современники Иоанна Дамаскина, которые, — говорят нам, — были подвергнуты будто бы жестокому наказанию (один ссылке, а другой даже и смертной казни) за то, что писали против исламитства и обличали его последователей... Но где же их обличения? Вот, — говорят нам,—второй калиф из фамилии аббасидов, Абу-Джафар-аль-Мансур (754—775), поставил правителем Сирии дядю своего Абдуллу, а этот Абдулла, с целью прекратить всякие сношения сирийских христиан с православной Византией, воспретил им модное до тех пор изучение греческой литературы и повелел обучать всех детей исключительно арабской письменности. Но именно благодаря этому, говорят нам, и распространилось там христианство: богослужебные книги христиан, которых не коснулся остракизм, были переведены на арабский язык, и церковные учителя стали проповедывать на арабском языке.
.
Я не ручаюсь, конечно, за верность такого распоряжения Абдуллы, и даже за самое его существование в то время. Наоборот, много более достоверных первоисточников говорят нам совершенно противное: взаимные отношения христиан и агарян были, как увидим, наилучшие.
* * *
Самое имя магометане неизвестно в средневековой византийской или латинской литературе. Везде исламиты, ходящие в Мекку, называются агарянами, или измаэлитами, или сарацинами. Первые два названия известны и в Библии, а откуда произошло слово сарацины? Можно подумать, что от семитического СРК — наместник, калиф, хотя обычно говорят, что оно получило свое начало от еврейского корня сарак (שרק) — красно-бурый, смуглый, как говорится в Библии и о гнедых лошадях (Захар. I, 8). Это то же самое, что по-гречески мавры (μαυροί), т. е. смуглые, откуда произошло и название местности Мавритания, под которой теперь подразумевают только Марокко, Алжир, Тунис и Триполи, а раньше такое имя распространялось, вероятно, и на Испанию, и на Египет.
.
Обычно думают, что мавры из Африки колонизировали Испанию и внесли в нее культуру, но это мнение не соответствует географическим особенностям данных стран. Совершенно наоборот. Культура по северо-западному берегу Африки могла распространиться только из самой Испании, как более богатой и в металлургическом, и в других отношениях. С лингвистической же точки зрения можно допустить, что еврейско-корейшитская грамотность была занесена в Испанию из Египта, но уже при полном распространении дальне-берегового судоходства, и опять не по северному берегу Африки, где редки гавани, а только через Грецию и Италию, причем интеллигентных религиозных переселенцев из Египта могла привлекать в Италию больше всего