ное солнце имело в Новгородском крае кровавый вид и было окружено дымными облаками.
.
4. «В лето 6923 (1415 год). Было знамение в солнце 7 июля».
.
— Оно и было 7 июля 1415 года. Полоса его полной видимости, начавшись близ Испании в море, прошла близ Новгорода через Витебск, Тверь и Сибирь к Японии и окончилась за нее тоже в море.
.
5. «В лето 6931 (1423 год). Было знамение в солнце».
.
— Но в этом году два солнечных затмения были в январе и июле на противоположной стороне земли. Отметка эта может относиться только к затмению солнца 26 июня 1424 года, годом позднее. Начавшись около Калифорнии, полоса его полной видимости прошла в полдень около Гренландии, и в вечернее время пересекла Европейскую Россию, окончившись в Персии.
.
А из лунных затмений в «Продолжении Новгородской летописи» отмечено только:
.
1. «В лето 6968 (1360 год). В Филиппов пост (т. е. от 14 ноября по 25 декабря) было знамение... Как бы темною кровью покрылся на чистом небе диск луны... »
.
— Но в 1360 году было в указанный промежуток только одно лунное затмение 23 ноября 1360 года, сверхполное (13"5) в 14 часов 51 минуту Гринвичского дня, а по Новгородскому времени это было около 5 часов вечера, т. е., видимо, на восходящей луне вслед за закатом солнца. В следующем, 1361 году не было ни одного лунного затмения, а в предшествовавшем 1359 году было лишь неудовлетворительное 5 декабря в 7 часов 15 минут от Гринвичской полуночи, а по Новгородскому времени после 9 часов утра, когда солнце уже взошло, а луна зашла.
.
Резюмируя это все на табличке IX и снова стараясь определить по ней, с какого месяца автор «Продолжения Новгородской летописи» считал начало своего года, мы видим:
.
1. Июль (№1 и 4), октябрь (№3) и ноябрь (№5) совпадают с январским годом, а январь (№ 2) летописи отстал на год, т. е. автор не считал по январскому году, если в № 2 не ошибка записи, вставленной потом.
.
2. Сентябрьский счет не подошел три раза по сентябрьскому наложению Б и не подошел два раза (Н) по обоим сентябрьским возможным наложениям А и Б.

Е — значит есть удовлетворяющее решение;
Н — нет удовлетворительного решения;
0 — дата летописи удовлетворяет прямо нашему январскому календарю.
Значит, автор «Продолжения» исследуемой нами Новгородской летописи не считал свои года по сентябрьскому началу, иначе он не путал бы наложения А и наложения Б соответственно сдвигам летоисчисления на год взад и вперед.
.
Автор брал затмения из первоисточников, написанных по мартовскому началу года, так как во всех случаях наложение А на наш январский год вышло удовлетворительно (У). Но возможно и то, что он тут перевел уже мартовский счет на январский по наложению А (табл. I ), также, как и в той части, которая считается за основную «Новгородскую летопись по синодальному хартийному списку».
.
Интересно, что к тем же выводам о мартовском начале года у русских летописцев, какие я сделал астрономическим путем, пришел еще задолго до меня и Карамзин путем непосредственного сличения летописных дат. Об этом мало известно потому, что он их спрятал в примечаниях и не сделал соответствующих выводов, так что и до сих пор археографы переводят летописный счет на наш январский по осеннему наложению.
.
Так, цитируя «Летописи Нестора», Карамзин в примечании 50 ко II-му тому «Истории Государства Российского» говорит:
.
1. «Изяслав, по известию летописца (Нестора) ушел из Киева, сентября 15 в 6576 (=1068) году, а возвратился в столицу через семь месяцев, мая 2, в 6577 (=1069) году. А это случилось бы не в двух, а в одном году, если бы год начинался с сентября».
2. «В 6621 (=1114) году умер Давид мая 25, и в то же лето ноября 3 преставилась Янка: следовательно, новый год не был начинаем с сентября».
Эти выводы Карамзина, с уже выше перечисленными, дают основания думать, что уния с Римом была уже и тогда, а потому все шансы за то, что и «Владимир святой», умерший в 1015 году, всего за 54 года до того, тоже крестился по латинскому, а не греческому обряду: ведь календарь есть основа религиозных празднеств.

3) «Летописец, содержащий в себе Российскую Историю от 6360 (=862) по 7106 (=1598) год. Москва, 1781». Это Архангельский список.
.
А теперь, когда эти списки уже признаны более поздними, самым ранним можно считать так называемую «Радзивилловскую летопись».
.
Это самый интересный из всех существующих списков и, можно думать, древнее его не найти. Он написан полууставом конца XV века и украшен 604 интересными рисунками, имеющими важное археографическое значение. На листе, приклеенном к переплету, находятся три записи на белорусском наречии, по-видимому, юмористического содержания в пародию к летописцу. Вот эти приписки:
.
1) «Две недели у Пилипово говейно (через две недели Филиппова поста) Парфен Пырчкин жито снял у року девятьдесятом».
.
2) «В року шестьсот третьем за 6 недель перед великоднем (пасхою) водлуг (по счету) старого календарю, кобыла сивая ожеребися».
.
3) «В року шестьсот шестом месяца марта 30 дня оженися пан Цыпла Крыштов перед великоднем старым, — за три недели перед великоднем старым христианским».
.
4) «Року шессотном Крыштоп (Крыштов) Цыпля оженился у великий поста одлуг (по счету) старого календаря за три недели перед великоднем (пасхою)».
.
Повторность такой надписи (не говоря уже об ее ономастике) достаточно свидетельствует об ее юмористичности, хотя отметка сделана верно: пасха в 1606 году действительно была 20 апреля, через 3 недели после 30 марта.
.
В конце рукописи имеется приписка, что она была подарена Станиславом Зеновичем князю Янушу Радзивиллу. А потом она в 1671 году поступила в Кенигсбергскую библиотеку от князя Богуслава Радзивилла, как видно из печатного ярлыка с гербом города Кенигсберга и подписью: «А celissime pricipe Dno (т. е. domino) Boguslo Radcivilio bibliothecae quae Regiomontani (т. е. в Кенигсберге) est electorato do-nata».
.
Уже в 1716 году Петр I приказал снять с этой рукописи копию, которая могла быть затем переснята и в России не в одном экземпляре, а во время семилетней войны в 1760 году и сам Кенигсбергский оригинал был приобретен для нашей Академии Наук.
.
И уже через шесть лет после этого он был напечатан «в Петербурге в 1767 году так, как есть, без всякой переправки в слоге и речениях» в издании «Библиотека Российская Историческая. Древние летописи».
.
Вот настоящее начало Русских летописей, и если мне скажут, что и ранее Петра I существовала «Никоновская летопись», то мне придется попросить читателя дать доказательства этого утверждения. Само собой понятно, что распространившись в сотнях экземпляров по тогдашним еще малочисленным оазисам грамотности, возникшим, главным образом, в монастырях, Радзивилловский список сильно возбудил воображение своих читателей, никогда не видавших еще ничего подобного и вызвал естественное желание пополнить эти сведения и продолжить их за 1206 год, которым он оканчивается или вернее обрывается, вслед за такими словами:
.
«Того же месяца (марта) 19 (числа) 1206 (года) преставилася (умерла) великая княгиня Всеволожа (т. е. жена Всеволода Юрьевича, великого князя). Пребысть бо в монастыре 18 дни постригшеся, а всея болести ея — 8 лет. Настоящему 9-му лету пойде (она) к богову сушу ту (тут) великому князю, плачущуся и не хотящуся утешитися, за не бе любим ею, и (бывшему) Всеславве тут же и епископу Ионе и смоленьскому епископу Михаилу и игумену отрочего монастыря, зане беста приехал и(з) Смоленьска от Мстислава молится и извинении (прощения) его. И (бывшему тут) Симону Игумену, отцю ее духовному и иным игуменам и презвитаром, певшим обычна песни. Опрятивши тело ее, вложища ю (ее) в гроб каменн, и положиша ю в церкви святыя богородице».
Понятно, что внезапная приостановка Радзивилловой летописи на таком «интересном» месте должна была показаться прямо невыносимой для любознательного читателя, впервые ознакомившегося с нею после ее печатного издания в 1767 году (или даже ранее, начиная с 1716 года, когда Петр I впервые велел снять копию с Кенигсбергского ее списка и привезти ее в Россию). Потому и начались ее переписки с продолжениями. Важнейшими из этих продолженных копий являются:
.
А. Лаврентьевский список (иначе называемый Суздальским или Мусин-Пушкинским) с таким заголовком:
.
«Се повести временных лет, откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве нача первее княжити и откуду Русская земля стала есть». А под заголовком рукописи можно разобрать:
.
«Книга Рождественского монастыря Володимирского».
Эта рукопись на пергаменте. Переписав с мелкими поправками весь Радзивилловский список, автор ее доводит рассказ до 683 (по нашему счету 1305) года, но вдруг заканчивает неожиданной припиской не того времени, а через 72 года после окончания летописи. Под 1377 годом (6885 по счету автора) мы читаем:
.
«Радуется купец, прикуп совершивший и кормчий приставший к пристане, и путник, пришедший в свое отечество. Так радуется и книжный писатель, кончая книгу. (Радуюсь) и я худой, и недостойный, и многогрешный раб божий Лаврентий монах. Начал я писать