Встреча с джиннами в Багдаде, история от американского солдата
«Во время дежурства мы все слышали звуки, как будто дети смеются и играют где-то всю ночь. Похоже, что в городе-призраке действовала детская площадка, но мы ее проверяли с помощью наших тепловизоров и она всегда была пуста…»
История была недавно опубликована на сайте Reddit в группе о паранормальных явлениях.
«Я был пехотинцем во время вторжения США в Ирак в 2003 году, мое подразделение 1/22 IN 4th ID.
Мы вошли в Багдад, а затем заняли аэродром к северу от города. Затем мы направились на север, по шоссе номер один. Большая часть моего подразделения оставалась в Тикрите (родном городе Саддама), но моя рота продолжала идти на север с 66-м бронетанковым полком к огромному вражескому складу боеприпасов возле Байджи.
Мы начали действовать в этом районе, а затем вскоре перебрались на ближайший аэродром К2 и создали более постоянный пункт.
На аэродроме К2 был заброшенный жилой район, недалеко от конца взлетно-посадочной полосы. Это было жильё для иракских военно-воздушных сил, которые управляли базой, но они уехали до нашего прибытия. Что было странно, так это то, что, кажется, он был заброшен задолго до нашего вторжения. В раковине были кастрюли и сковороды, на веревке висела одежда, но все было в толстом слое пыли. Мародеры конечно были там (они были повсюду в то время), но они почти ничего оттуда не забрали.
Мое подразделение перебралось в конец аэродрома, на несколько разбомбленных складов, а другая рота переехала в самые большие дома в заброшенном жилом районе, который мы начали называть «городом-призраком». Но они выехали оттуда уже примерно через неделю.
Я спросил одного из очень усталых на вид военных, почему они оттуда сбежали, ведь мы все завидовали тому, что они живут в настоящих домах (хотя и заброшенных, ветхих), а не на разбомбленных складах, как мы, и мне было любопытно узнать причину их скорый переезда.
Он сказал, что они не могут там спать так как двери квартир открывались и закрывались всю ночь, а еще они слышали шаги, бегущие взад и вперед по коридорам, а затем, наконец, они начали видеть детские лица, смотрящие на них через окна!
Армия США конечно не верит в призраков, однако вы понимаете, что для того, чтобы заставить их командование вывести всю свою роту из города-призрака, должны были произойти какие-то очень ощутимые события, которые повлияли на их боевую готовность.
Их переезд означал, что теперь наша резиденция стала новым периметром нашего пункта, ближайшего к городу-призраку, поэтому теперь каждую ночь мы обеспечивали ночную охрану нашего склада. У каждого из нас была часовая смена, и вахта длилась всю ночь. У нас были тепловизионные прицелы и ночное видение, и мы сидели и просматривали пустыню в поисках вражеской активности.
Во время дежурства мы все слышали звуки, как будто дети смеются и играют где-то всю ночь. Похоже, что в городе-призраке действовала детская площадка, но мы ее проверяли с помощью наших тепловизоров и она всегда была пуста.
Еще в нас часто бросали камешки. Мы сидели на вахте поодиночке или парами, и слышали смех, когда нечто бросало в нас камнями. Ничего особенного, но представьте видеть как камешки отскакивают от вашего лица, вашего шлема, вашего жилета.
Все это время мы проводили сканирование с помощью оборудования ночного видения, и никогда никого не видели. Это происходило ночь за ночью; мы все говорили об этом друг с другом, никого это не устраивало, но мы постепенно привыкли к такому положению вещей.
В 2004 году у нас сменилось командование, и, узнав об этой странной ситуации, наш новый командующий начал убеждать нас: «В этом городе-призраке нет никакой сверхъестественной активности, только вражеская активность».
Отчасти это было правдой, потому что с этого направления нас несколько раз атаковали снайперским огнем и ролевыми снарядами. Поэтому он решил организовать ночной патруль и устраивать засады в городе-призраке каждую ночь.
Мы уже были сильно заняты — искали оружие массового уничтожения днем, совершали набеги на баасистов Саддама ночью. У нас было 18-36-часовое патрулирование, охрана конвоев, еще патрулирование, демонстрация силы, засады, много работы! А теперь еще и это.
Итак, мы начали проводить эти патрули. Мой отряд несколько раз совершал новый патруль, и, когда я шел по городу-призраку, всегда казалось слишком темно. Со времен колониализма там остался старый британский форт с огневыми портами и башнями. Улицы с тротуарами и довольно приличные дома — все было пусто.
Во время патрулирования мы все еще могли слышать, как где-то играют дети, но эти звуки и здесь казались такими же слабыми и приглушенными, как когда мы охраняли периметр. Мы забирались на крышу, устраивали засаду и просто слушали. Завывания ветра, детские голоса, и прочее.
Однажды ночью мы патрулировали город-призрак модифицированным клином. Один из наших солдат внезапно воскликнул «Какого хрена!», а потом закричал: «Что это за хрень!!!». Он направил свое оружие на середину нашего строя, затем уронил оружие и побежал прочь.
Он бежал один в темноте, без оружия посреди боевой зоны, стараясь убежать подальше от всех. Те из нас, кто смотрел туда, куда он указывал, видели это. Те из нас, кто смотрел на убегающего солдата, слышали это.
С нами шла сплошная тень, слегка похожая на человека. Высокий, с очень длинными руками, худыми ногами и очень узким торсом. Он повернул голову взад и вперед, как будто удивившись, что его обнаружили. Он наклонился, а затем прыгнул. Он приземлился на корточках на ближайшем сетчатом заборе, все еще обращенном к нам, и повернул голову, чтобы посмотреть на нас.
Затем его глаза быстро вспыхнули красным, а затем он спрыгнул с забора и исчез в ночи. Мы догнали убежавшего солдата, наш отряд был в бешенстве. Его немного поругали, так как он совершенно потерял самообладание, кричал и плакал.
Этот солдат был раньше храбрым солдатом. Я лично видел, как он стрелял во врага с близкого расстояния. Мы все через многое прошли, и мы были уверены в себе и компетентны. И то, что мы увидели той ночью, было не самым страшным, что мы пережили на этой войне.
Но обычный враг был нам всем понятен, а это существо — нет. Это было, безусловно, самое тревожное, что я когда-либо видел, поскольку, казалось, у него была цель не отставать от нас.
С этого момента, когда подходила наша очередь патрулировать город-призрак, наш командир отряда подводил нас к окраине и мы просто сидели в засаде. Я уверен, что мы все ценим это и по сей день».
